– Вы же транспортный корабль? – удивился диспетчер. – Откуда у вас оружие.
– Национальная традиция, мистер Гонсалес. Так что? Будем воевать? Или…
– Неужели вы будете воевать из-за одного мальчишки? – В голосе диспетчера зазвучала ирония. – Вас потом отдадут под трибунал.
– Со своим трибуналом я как-нибудь сам разберусь. А пока советую вам запомнить, что мы воюем исключительно из-за своих мальчишек и девчонок. Вам все ясно? И кстати, почему это корабль, который должен высадить группу досмотра, так и не представился? Я уже начинаю волноваться…
Похоже, диспетчер совершенно не уловил звучавшую в голосе капитана иронию, потому что начал уверять в совершеннейшей законности проводимой операции.
Тем временем «Вулкан» продолжал набирать скорость, и по ушам вдруг резко ударил звук сирены.
– О! – удивился офицер. – Рекомендую всем занять места на перегрузочных креслах. Похоже, у нас и вправду война.
Люди быстро покинули палубу, а в гулкой тишине продолжали звучать голоса…
– Боевая тревога. Экипажам аварийных команд и боевым расчетам занять места по расписанию. Включить гиперпривод.
– Привод включен.
– Аварийный режим разгона. Нагрузка сто тридцать.
– Есть сто тридцать.
– Зафиксирован лучевой удар. Потери щита – пять процентов. Зафиксирован пуск торпед. Подлетное время десять секунд.
– Бэчэ два. Поражение торпед в автоматическом режиме.
– Есть поражение.
– Зафиксирован скачок поля генератора противника.
– Вторая!
– Бэчэ два на связи.
– Отстрелите-ка ему генератор.
– Есть, капитан.
– Генераторы перехода в режиме.
– Залп! Прыжок!
Звезды за иллюминаторами на мгновение размазались и исчезли. И все вдруг стихло. И через несколько секунд…
– Всем отбой тревоги. Благодарю за службу.
Все время, пока корабль шел в подпространстве, Санин не оставлял Алексея. Сначала он попросил его повторить несколько раз рассказ о событиях того вечера, потом долго расспрашивал о жизни на Свалке, выпытывая все новые и новые подробности. Потом уходил ненадолго, и все повторялось вновь.
Алексей спокойно переносил все эти разговоры, прекрасно понимая, что седой взял на себя гигантскую ответственность, провозя фактически контрабандой жителя другой планеты, да еще и преступника. Наконец он решился задать занимавший его с самого начала вопрос.
– Дмитрий Егорович…
– Что? Хочешь спросить меня, почему я тебе помог? – Седой встал и одним движением расправил складки на пиджаке. – Как ты думаешь, что за ребятки в моей группе?
– Тут и думать нечего, – усмехнулся Алексей. – Специнтернат для особо одаренных в искусстве разведки детей.
– Емко и точно, – прокомментировал Дмитрий Егорович. – Ознакомительная поездка после курса, посвященного изучению страны. – Он отошел к окну-экрану. – Разведка, она не сама по себе. Нормальная разведка только тогда эффективна, когда за разведчиком стоит не абстрактный народ, а конкретные люди. Даже солдат воюет не за народ, а за свою мать, жену, детей и друзей. Если бы я оставил тебя без помощи, то, скорее всего, у моих ребят появились ко мне неприятные вопросы. А я, во-первых, избегаю ситуаций, в которых подобные вопросы образуются. Во-вторых, у меня была вакансия в коллективном билете. Один из моих мальчишек заболел, и в последний момент его пришлось оставить в посольстве.