На дворе стоит май, но по утрам еще прохладно. Я пожалела, что не взяла кофту.
От дома до остановки пять минут ходьбы - пришлось прибавить шагу, чтобы согреться и успеть на троллейбус. Но я опоздала. Вильнув белым задом, он скрылся за поворотом. Теперь ждать следующий троллейбус как минимум, минут пятнадцать, а пешком топать не очень хочется. Достав сигарету, я закурила.
На работу опоздаю, это точно. Все бы ничего, но вот начальник цеха опять начнет читать нотации о беспечности и безалаберности молодого поколения.
Подкатил долгожданный троллейбус. Я с тоской посмотрела на сдавленные тела внутри него - опять переполненный… Пришлось с боем протискиваться в салон.
"Почему люди не летают, как птицы? Тогда давиться не пришлось бы. Взмахнул крыльями - и лети себе на работу…" - мои фантазии прервал резкий удар чужого локтя в бок.
- Аккуратней можно? - возмутилась я.
Здоровенный, с пятидневной небритостью на роже дядька дыхнул в лицо перегаром:
- Че? Сопля фельдиперсовая, это ты мне?
Да что же это такое, люди добрые?! Что за день сегодня такой? Ну, почему все так и норовят нарваться на скандал? Мне утренней стычки с соседкой хватило, а тут еще это чудо небритое:
- Ты на себя посмотри, чучело огородное.
Лицо пьянчуги стало постепенно багроветь:
- Ты себя-то в зеркало видела? Кикимора болотная… Да на тебя ни один нормальный мужик не позарится!
Вот гад! Какое ему дело до того, кто зарится на меня, а кто нет?! Понимая, что нарываюсь на скандал, я все равно не могла остановиться. Утренняя стычка с бабой Нюшей давала свои плоды.
- Козел…
- Что?! Это ты мне, шмакодявка?!
- Отвали, придурок, на тебя же люди смотрят. Не стыдно маленьких обижать?
Наглость моя объясняется только одним - давкой в троллейбусе. Сказав мужику еще пару едких слов, я в ускоренном темпе стала прорываться к выходу.
- Су-ука!.. - донесся из закрывающихся дверей троллейбуса приглушенный вопль пьянчуги.
Слезы готовы были сорваться с ресниц. Ну, что я им всем сделала? Почему каждый считает своим долгом меня пнуть или наговорить кучу гадостей? Может это из-за роста? Видят, что маленькая, думают - беззащитная, не ответит ударом на удар.
Напрасно, даже у маленькой собачки есть зубы.
Покусывая от обиды губы, я дошла до завода. Обычно на вахте дежурит Сталина Петровна, единственная женщина, которая вызывает у меня чувство уважения. Она добрая, никогда не ответит грубо или резко, и постоянно подкармливает меня домашними пирожками. Но сегодня почему-то ее не было. Не задерживаясь на проходной, я пулей влетела в цех.
- Нина! - окрик начальника вынудил меня остановиться.