В Дальразведку хлынул поток заявлений. Конкурсы на поступление подскочили до двух тысяч человек на место, и по престижности профессия косморазведчика прочно заняла первое место.
Смеялись, конечно, не над участниками операции. Ими гордились, их любили, им подражали. Но вот им от этого легче не было. Их уже знали в лицо все, и от этого их личная жизнь превратилась в кошмар. Особенно доставалось Алексею. Грей Гаргаван по роду службы всё же был фигурой труднодоступной, да и роль его в операции была вспомогательной. И хотя все почести и награды, что сыпались на них, как из рога изобилия, они разделяли на двоих, Алексею в этом плане приходилось гораздо сложней.
Поначалу Алексей действительно обиделся на Грея Гаргавана за разглашение известных деталей его миссии на Фортуне. Однако очень скоро убедился, что у того действительно не было выбора. Убедился на собственном горьком опыте: журналисты буквально не давали ему прохода. В обществе, где весьма многие владели искусством телепортации, сохранить инкогнито было делом довольно непростым. Однажды он поймал себя на том, что для защиты элементарных прав на личную жизнь ему приходится прибегать к своим способностям Супера, и это его доконало.
В конце концов, Алексей не выдержал, и, связавшись с Греем Гаргаваном, попросил его о личной встрече.
— Жду тебя вечером дома, — тут же согласился его друг.
Дверь ему открыла Кая. Алексей не слишком удивился: он знал, что Грей уже два года был холост, а в возможностях Каи он уже успел убедиться. Однако это открытие его не слишком обрадовало.
— Уже всё Содружество знает, что ты любишь армянский коньяк, — встретил его с улыбкой друг. Кая сегодня перевернула вверх ногами все сервис-центры, чтобы его разыскать.
Алексей, взглянув на бутылку, не стал расстраивать товарища известием о том, что и в их хваленом обществе умеют делать паленые алкогольные напитки.
— Нет, спасибо, хотя я и очень благодарен за внимание. Но я по делу.
— Слушаю.
— Дай мне какое-нибудь задание. Меня достали. Вчера, чтобы сходить по нужде, мне пришлось телепортироваться за десять километров.
— Честно говоря, я ожидал от тебя подобной просьбы. Если уж меня приперли к стене, то представляю, что приходится переживать тебе.
— Так найдётся у тебя что-нибудь для меня?
— Пожалуй, да. Коринда. Там сейчас нужны опытные оперативники.
— Коринда? Четырнадцатый сектор?
— Да. Примерно тридцатые-сороковые годы XX века на Земле.
— По-моему, там было сравнительно спокойно.
— До последнего времени. Трое суток назад торквисты[2] вторглись на территорию Гедонии. Там началась полномасштабная война.