Каталин Иллеш, ее дочери, неизвестные убийцы, Шефер не выходили из головы, чем бы он ни занимался. И даже ночью не оставляли его в покое. Мало того, во сне присоединялись к ним еще и капитан Вегер, Романюк, Бублейников, следователь Тур, Наташка и Ружена — и все вертелось и кружилось, как в калейдоскопе, и от этого почти каждое утро просыпался он с тяжелой головой.
Но, в конце концов, он все же мог бы дать себе несколько минут утреннего покоя, если бы не цыган. Позавчера было получено сообщение, что Маркел Казанок проживает в Орле со своей законной женою Бэллой. На первом допросе он категорически отрицал поездку в Закарпатье. Это становилось для уголовного розыска интересным, и Казанка должны были доставить сегодня.
Веки не очень-то слушались Дмитрия Ивановича, слипались. Подполковник потянулся к ночному столику за папиросами, но вместо пачки натолкнулся на стакан. Ага, опять молоко. Значит, Наташки уже нет. И когда она только успела выскользнуть!
С трудом открыл глаза и осмотрел комнату. В противоположном углу небольшого номера стояла аккуратно убранная Наташкина кровать. «Опять махнула к приятелям на турбазу! Спокойно жить не может. Вся в отца, — не без гордости подумал Коваль. — А может, убегает от меня?»
Очень хотелось курить. Наташка не давала закуривать натощак, прятала папиросы и подсовывала молоко или чай. Ее забота трогала, и одновременно брала досада — терялось наслаждение от первой полусонной затяжки.
Подполковник сел на кровати. Покорно глотнул из стакана молока, словно Наташка и сейчас была рядом с ним, и сразу бросился искать свой «Беломор». Пачка оказалась за портьерой, под кипой прочитанных газет. Неужели не понимает, что отец — опытная ищейка, знает, куда и что можно спрятать?! Во всем номере не больше пяти-шести таких вот «потайных» мест.
Эта мысль успокоила его, он вытащил из пачки папиросу, закурил и жадно затянулся. Первую любил выкурить спокойно — ни о чем не думая: смотрел, как плывут и расплываются над головой голубоватые кольца. Потом лениво сделал несколько движений утренней гимнастики, постоял под душем и не спеша принялся за бритье. Уже кончая бриться, услышал телефонный звонок.
— Дмитрий Иванович? Доброе утро! Встали? Это — Вегер.
Капитан мог бы и не называть себя. Кто хоть раз слышал его мягкий, вкрадчивый и неторопливый голос, тот невольно обращал внимание на выговор капитана с выразительным венгерским акцентом, на манеру едва заметно растягивать слова, и легко узнавал его.
Продолжая бриться, Коваль внимательно выслушал Вегера.
— Иду, иду, Василий Иванович. Без меня не начинайте. Да, минут через пятнадцать. Что? Так у вас же прекрасные новости! Иду!