— Тут ты права, — согласилась Барбара. — Хадия, что это так ужасно пищит у тебя на шее?
Она приняла у девочки банки и кивнула на наушники, из которых продолжала доноситься поп-музыка сомнительного качества.
— «Нобанци», — последовал малопонятный ответ.
— «Но…» что?
— «Нобанци». Это лучшая группа. Вот, смотри.
Из кармана куртки Хадия вытащила пластмассовую коробку из-под компакт-диска. На цветном вкладыше в надуманных позах застыли три анорексичные девицы, одетые в майки размером со щедрость Дядюшки Скруджа и синие джинсы, настолько узкие, что можно было разглядеть все округлости; осталась только одна-единственная загадка — как певицы умудрились втиснуться в них.
— А-а, — протянула Барбара, — так вот какие у нынешнего подрастающего поколения образцы для подражания. Ну что ж, давай-ка их сюда, послушаем.
Хадия с готовностью передала Барбаре наушники, та нацепила их и рассеянно потянулась за сигаретами. Несмотря на неодобрительное выражение на лице девчушки, она выбила из пачки одну сигарету и закурила, а тем временем ее уши подверглись атаке чего-то, отдаленно напоминающего песню. Хотя и песней-то это было трудно назвать: набор бессмысленных слов в сопровождении оргазмических стонов, которые, скорее всего, были призваны замаскировать отсутствие басов и ударных. Нет, это не музыка, решила Барбара и вернула наушники девочке. Затянувшись, она в задумчивости склонила голову набок.
— Правда, они классные? — спросила Хадия. Она снова достала коробку из-под компакт-диска и указала на девушку в центре фотографии, которая отличалась от двух других пестрыми негритянскими косичками и татуировкой в виде дымящегося пистолета на правой груди. — Это Джуно. Она мне больше всех нравится. У нее есть маленькая дочка по имени Нефертити. Она прелесть, да?
— Иначе не скажешь.
Барбара скомкала пустые пакеты и не глядя засунула их в шкафчик под раковиной. Вытащила ящик с ложками-вилками и нащупала в его глубине блок желтых стикеров, которые она обычно использовала, когда хотела напомнить себе о важных делах. Ее записки самой себе выглядели примерно так: «Не пора ли выщипать брови?» или «Вычисти наконец этот мерзкий унитаз». Однако на этот раз она нацарапала на стакере три коротких слова и сказала своей юной подружке:
— Пойдем со мной. Настала пора заняться твоим образованием.
Повесив на плечо сумку, она вышла из коттеджа и направилась к дому Хадии, где на каменных плитах дворика возле скамейки валялись сандалии девочки. Барбара велела ей обуться, а сама приклеила стакер на дверь квартиры, которая была на первом этаже здания.