Прихлебывая кипяток, Алексей разглядывал сидевших за столиками посетителей. Главным образом это были приезжие. Усталые, изголодавшиеся, они жадно набрасывались на еду, и было видно, что костлявая рыба и жидкая мамалыга были для них признаками царившего в этих краях изобилия. Они заказывали по десять кружек чаю, впрок запасаясь твердыми, как из цемента, коржами.
За широким столом возле помоста сидела компания завсегдатаев: три подозрительных парня, матрос с затекшим глазом и две женщины в цыганских шалях. По шумному веселью за тем столом нетрудно было понять, что для этих клиентов у трактирщика нашлось кое-что покрепче чая. Гармонист перегибал через колено обшарпанные мехи гармошки и, безголосо напрягая глотку, пел «Лимончики» — песенку уголовных дебрей Молдаванки:
Я умею молотить,
Умею подколачивать,
Умею шарики крутить,
Карманы выворачивать…
Компания вразнобой подхватывала припев:
Эх. лимоны, вы мои лимончики!..
Матрос на ложках дробно отбивал такт.
Прочие посетители с опаской и любопытством прислушивались к их разухабистому веселью.
Время перевалило за три. «Свой» не появлялся. Сколько ни оглядывал Алексей столики, он нигде не видел бумажного пакета, обмотанного цветной ниткой.
В двадцать минут четвертого он решил, что «свой» уже не придет. Это сильно осложняло положение. Теперь не оставалось ничего другого, как, не откладывая до вечера, идти в уездную ЧК и просить помощи.
Сунув недоеденный корж в карман, он вышел из трактира.
На раскаленной привокзальной площади было пусто, толпа разбрелась, лишь под деревьями, в холодке, сидели нищие да у базарных рундуков бродили женщины с кошелками. Алексей двинулся к ним, чтобы узнать адрес ЧК, и тут увидел Галину.
Она появилась из-за кирпичного здания вокзала и быстро шла через площадь. Было похоже, что домой она еще не заходила: при ней был ее дорожный узелок, поддевочка перекинута через локоть.
Лишь дойдя до середины площади, она заметила Алексея, и ему показалось, что первым ее желанием было свернуть в сторону. Но когда он приблизился, она сказала спокойно и неприязненно, как обычно разговаривала с ним:
— Гуляете? Говорила я вам, что поезд вечером,
— Это я и без вас знал. Куда вы собрались?
— В харчевню. Дома ни крошки съестного.
— А это зачем? — Он указал на ее узелок..
Она бегло осмотрела площадь.
— Через полчаса уезжаю,
— Куда?
— В Парканы, подвернулась оказия. Скажите Шаворскому, что оттуда приеду в Одессу. Надеюсь, не с пустыми руками…
— Есть что-нибудь новое?
— Пока нет. Прощайте, здесь не место для разговоров…
Когда девушка скрылась за дверью трактира, Алексей еще с минуту простоял в раздумье и… пошел за нею.