Сам создатель шедевра в это время стоял и тупо переводил взгляд со своего творения на корчащегося в припадке необузданного веселья мастера магической пластики и ломал голову над тем, стоит ли ему обидеться или также весело расхохотаться.
Впрочем, окончательного решения мальчик так и не успел принять, изрядно повеселившийся мэтр Рене поднялся с земли, высморкался в платок, после чего обратился к нему со словами:
— Спасибо, дорогой друг, потешил. Теперь обрати внимание: вполне вероятно, именно так перерождался бы гордый дракон, согласно эволюционной теории развития живых существ, окажись он на вегетарианской диете. В этом случае ему было бы выгодно стать коровой. В то же время, согласно все той же теории, из коровы вполне мог бы получиться летающий монстр, случись буренкам одичать до состояния звероящера. Впрочем, все это лирика. Нас с тобой, как людей, обремененных художественным вкусом, интересует прежде всего эстетический аспект твоего творения. Только что ты, не особенно задумываясь, получил пару сотен промежуточных нечто, обладающих в той или иной степени признаками дракона и коровы, то есть существ, в реальной жизни не существующих. О чем же это свидетельствует, мой уважаемый коллега?
Мальчик, конечно же, любил, когда взрослые, а особенно преподаватели, относились к нему, как к равному, и называли «коллегой», «оппонентом», «другом», а лучше вместе с эпитетом «уважаемый» или, на худой конец, «дорогой». Однако с мастером Рене следовало держать ухо востро, поскольку никогда не знаешь наверняка: издевается тот над своим «уважаемым коллегой» или действительно желает услышать чужое мнение.
На всякий случай Мал внимательно посмотрел наставнику в его источающие искреннюю заинтересованность глазищи и только после этого рискнул открыть рот.
— Это говорит о нашей с вами способности к абстрактному мышлению, мастер Рене…
— Абсолютно верно, мой мальчик! — восторженно воскликнул учитель магопластики. — Это именно то, что я и хотел от тебя услышать. Способность к абстрактному мышлению, да еще вкупе с чувством юмора — вот то, что возвышает создание разумное над всеми прочими примитивными тварями. Остальные различия суть производные от этих двух. Хотя многие из наших коллег-магов с этим суждением вряд ли согласятся. С упорством книжных червей они примутся копаться в тонкостях современной физиологии, психологии, антропологии и прочих логий, приводить тысяча и одно определение разума и миллион признаков истинной разумности. Но уверяю тебя, Мал, если при виде гибрида дракона и коровы тебе не приспичило безудержно расхохотаться, значит, ты существо примитивное, неразумное, даже если твои благородные седины украшает почетная шапка…надцати академий. — Мастер Рене вновь громко рассмеялся и, обведя рукой окружающее пространство, продолжил рассуждать вслух: — Взгляни на это небо, на пылающий шар, дарящий живительное тепло всему живому, на змеящуюся между невысоких холмов и широких лугов реку, на дальний лес, который как бы уходит за горизонт, хотя никакого горизонта в истинном понимании этого слова не существует. Короче говоря, этот мир, так же, как твои дракон и корова, — некая относительно недолговечная иллюзия, созданная в меру таланта хозяина башни. Конечно же, Учитель способен создать и нечто большее, но его возможности все-таки весьма и весьма ограничены. Пожелай он, например, сотворить целую вселенную или хотя бы отдельную солнечную систему в замкнутом пространстве, размером в кубический парсек, у него ничего не получится. Впрочем, такое невозможно даже в том случае, если усилия всех сущих в Межмирье магов объединить в мощный эгрегор. Выдавить во вневременье полость, равную по своему объему хотя бы солнечной системе мира Аурениуса, мы не в состоянии…