Вспомнил князь о том, что многие родичи безропотно шли на плаху, малодушно не решаясь противопоставить царю-губителю ни хитрость, ни измену, ни другое оружие. И Ишимский Смутьян пихнул колдуна, каково следует. Ему даже показалось, что Псевдомакарий еще более тщедушный, чем кажется на первый взгляд. Исполняющий обязанности царя полетел, шлепнулся на спину и даже тощие его ноги взметнулись вверх.
Князь-Смутьян не смог удержать улыбку, как впрочем и сам псведоцарь. Тот долго и радостно хихикал, валяясь на каменном полу.
Но едва колдун поднялся, как в глазах его появились две желтые точки, кои вскоре окрасили яркой желтизной и радужки, и белки. Потом на фоне ровной светящийся желтизны обозначились щелевидные черные зрачки. Князю стало не по себе, отчего-то вспомнил он некоторые свои неприглядные дела и то, что ради власти своей допускал и мучительство, и грабеж, и избиение невинных.
- Ну-тко, толкни меня снова, - приторным голосом предложил Псевдомакарий.
Князь Ишимский опять пихнул его в туловище, хоть и менее бесшабашно. На сей раз псевдоцарь стоял неколебимо как столб.
- Вот ты утратил уверенность, открыл свое сердце робости и сим немедленно увеличил мою силу.
Уже во второй части фразы голос Псевдомакария стал шипящим, челюсти колдуна удлинились, шея и тело вытянулись, кожа позеленела, из пасти потянуло могильным хладом, а на оголившемся черепе так и заходили желваки.
- А теперь попробуй толкни меня, княже, коли решишьсяяяя…
Слабость проникла в жилы князя, он почувствовал себя маленьким, ничего не значащим, ничтожным, скверным и отошел к стене. Тем временем царь-колдун покрывался слизью, а заодно таял и исчезал.
Напоследок раздалось шипение с едва различимыми словами:
- Милости небесной вряд ли дождешься ты, так что изведай милость мою. Поверь мне, она вряд ли окажется лишней для тебя.
Князь увидел слизь на себе, он попытался отскоблить ее, но она снялась вместе с кожей. Оголилась плоть, струйки крови протянулись по воздуху наподобие волос, однако же боль не терзала его. Ишимский Смутьян хотел было взбежать по лесенке ко двери, но поскользнулся, упал и восстать уже не мог, едкая слизь быстро пожрала его ноги, а засим и руки. Князь видел как исчезает его плоть, обращаясь в красную дымку, затем тончают до полного исчезновения жилы и наконец тают кости. Нестойкое тело оборачивалось узорчатыми струйками тумана, который закручивался блуждающим вихрем. Слизь облепила ланиты, чело, глаза князя и он не смог видеть, хотя еще слышал хлюпанье, чмоканье и бульканье растекающейся плоти, потом пропало и дыхание. Какое-то время бывший Смутьян отчетливо ощущал биение своего сердца. Но и оно тоже замерло, сменившись молчанием. Внезапно страх пропал и князь почувствовал себя как будто в материнском чреве, смерть была уже позади, а впереди новое рождение.