По окончании военной службы Вольф Мессинг вновь вернулся к психологическим опытам. Вместе со своим новым импресарио, Кобаком, он совершил множество турне по разным странам Европы; выступал со своими опытами в Париже, Лондоне, Риме, Берлине, Стокгольме, Риге. В Риге, например, он ездил по улицам на автомобиле, сидя на месте водителя. Глаза его при этом были крепко завязаны чёрным полотенцем, руки лежали на руле, ноги стояли на педалях. Настоящий водитель, по существу управлявший автомобилем с помощью рук и ног Мессинга, сидел рядом с ним и мысленно диктовал, что тому нужно было делать. Этот опыт, поставленный на глазах у тысяч зрителей, был очень интересен, так как ни до этого, ни потом Мессинг за баранку автомобиля даже не держался.
В эти годы он посетил также и другие континенты — страны Азии, Австралию, Южную Америку, Индию.
К знаменитому уже в то время Мессингу нередко обращались люди с просьбами самого разного характера: урегулировать семейные отношения, обнаружить похищенные ценности и т. д.
Один из таких случаев связан с происшествием в старинном родовом замке графов Чарторыйских. Это была очень богатая и известная в Польше семья. Она владела большими поместьями и располагала огромными средствами. Сам граф Чарторыйский был весьма влиятельным человеком в стране. По какой же причине он обратился за помощью? Вот что рассказывал в своих воспоминаниях сам Мессинг:
«И вот в этой семье пропадает старинная, передававшаяся из поколения в поколение драгоценность — бриллиантовая брошь. По мнению видевших её ювелиров, она стоила не менее 800 тысяч злотых — сумма поистине огромная. Все попытки отыскать её были безрезультатными. Никаких подозрений против кого бы то ни было у графа Чарторыйского не было: чужой человек пройти в хорошо охраняемый замок практически не мог, а в своей многочисленной прислуге граф был уверен. Это были люди, преданные семье графа, работавшие у него десятками лет и очень ценившие своё место. Приглашённые частные детективы не смогли распугать дела.
Граф Чарторыйский прилетел ко мне на своём самолёте — я тогда выступал в Кракове, — рассказал всё это и предложил заняться этим делом. На другой день на самолёте графа мы вылетели в Варшаву и через несколько часов оказались в его замке.
Надо сказать, в те годы у меня был классический вид художника: длинные до плеч, иссиня-чёрные вьющиеся волосы, бледное лицо. Носил я чёрный костюм с широкой чёрной накидкой и шляпу. И графу нетрудно было выдать меня за художника, приглашённого в замок поработать.
С утра я приступил к выбору „натуры“. Передо мной прошли по одному все служащие графа до последнего человека. И я убедился, что хозяин замка был прав: все эти люди абсолютно честные. Я познакомился и со всеми владельцами замка — среди них тоже не было похитителя. И лишь об одном человеке я не мог сказать ничего определённого. Я не чувствовал не только его мыслей, но даже и его настроения. Впечатление было такое, словно он закрыт от меня непрозрачным экраном.