Станции защищают от этого. Их надо сохранить во что бы то ни стало.
В этом проклятый Повелитель прав.
Еще одна смерть.
Мир Земля. Лина.
Кипящее золото… как оно жжет…
Оно везде.
Клокочущий поток, из которого не выплыть… не вырваться… Пламя! Больно… не подняться… не упасть… жар. Кругом только жар. Даже на губах — вкус огня. Безжалостного, жгучего. Этот огонь… совсем не такой… ох-х… ласковый.
Я… я умираю?
Не помню, не знаю, не понимаю. Слишком… больно…
Раскаленные до белизны огненные вихри рвутся на поверхность, пляшут вокруг, сжимая кольцо. Они все ближе. И не уйти от них… не уйти. Пламя, как больно!
Это расплата фениксов… за долгую жизнь — душа растворяется в Пламени, и не будет ее больше, никогда не будет…
— Лина!
Еще один огонь, еще один вихрь. Кто меня зовет?
— Лина!
Кто-то зовет. Кто-то протягивает руку… Не трогайте меня, не надо, я не хочу! Я ведь уже почти… я не могу снова…
Пусть все скорее… закончится. Алекс…
Дым — первое, что она почувствовала. Запах дыма. Едкого… От него першило в горле и очень хотелось пить. Где я? Здесь есть вода? Почему так темно? Куда делось сжигавшее ее пламя? Пить… Эй…
Но это «эй» не услышала даже она сама. Губы едва шевельнулись, а рук как будто вообще не было — лежали тяжелыми бесполезными бревнами. И не двигались. Не было и голоса…
Где я? Что со мной?
Дым…
Не выдержав, она закашлялась, и голоса появились. Правда, не ее, а чужие:
— Лина!
— Лина, тебе лучше? Открой глаза, если слышишь!
А они закрыты? Вот почему темно… Медленно-медленно, по миллиметру, поднимаются ресницы. И спешно закрываются — слишком много света.
— Лина! Преисподняя, мне же не показалось! Может, снова подпитать?
— Опять? А сама потом отсюда как выползать собираешься?
— Вас укушу, — мрачновато ответил первый голос. Анжелика… Анжелика? И Лора.
Не понимаю.
— Стоп. Мысли определенно появились! — оживилась телепатка, и Лина ощутила мягкое, легче пушинки, касание к виску. — Она в сознании! О… дорогая, секунду…
К губам прижимается восхитительно холодный край жестяной кружки. Вода. Самое лучшее, самое прекрасное на свете. Прохлада хлынула в пересохший рот и горящее горло, как регенератор. Охладила, успокоила… и сразу появились силы открыть глаза и задать вопрос.
— Я… где? Что случилось?
Она помнила, что случилось — колышек красного дерева в грудь… удар, швырнувший ее с крыльца и разом погасивший звезды. Кипящее пламя, плавившее ее жизнь. Но почему она жива? Красное дерево убивает фениксов, без вариантов.
— Ты у нас. В Лиге, — мягко проворковала седая дама. — Все хорошо. Не нервничай, чары вызова уже сняли. У тебя они на порядок ниже, чем у Лёша, десяток магов справился. Все хорошо…