— Чародейку, что собирала сирот с особым даром?
— Да. А помнишь парнишку, он всегда был рядом с ней?
— Эйоли?
— Да. Я встретила его на дороге несколько месяцев назад, и он рассказал, что Визихар вместе с воспитанниками пришлось бежать в горы, к северу от Илеара.
— Это все дело рук того чудовища, — яростно прошептала Ранаи. — Настоящий волк в овечьей шкуре!
— Лорд Нирин.
— Лорд?! — У старой женщины хватило сил на то, чтобы плюнуть в огонь. Пламя тут же окрасилось ярким синим цветом. — Сын дубильщика, вот он кто, и заурядный маг, насколько я знаю. Но этот щенок сумел влить яд в королевские уши. Всю страну настроил против нас, он ничего больше и не умеет!
— Неужели все так плохо? — спросил Аркониэль.
— В отдаленных городах пока все только зреет, но вообще — да, безумие распространяется, — сказала Айя.
— Видения… — начала было Ранаи.
— Не здесь, — быстро шепнула Айя. — Аркониэль, помоги Нари довести Ранаи до постели.
Ранаи была слишком слаба, чтобы подняться по лестнице, и Аркониэль отнес ее наверх на руках. Она была такой легкой, такой хрупкой, как будто он нес связку сухих прутиков. Нари и повариха наскоро навели порядок в пыльной, давно заброшенной комнате. Рядом с кроватью стояли два глиняных горшка с горячими углями, и кто-то из женщин положил на угли листья для облегчения дыхания, чтобы смягчить кашель Ранаи. Пряный запах наполнил комнату.
Когда женщины раздели Ранаи до рваного нижнего платья и уложили в постель, Аркониэль заметил, что ее руки и плечи покрыты старыми шрамами и свежими ожогами. Но хотя ожоги и были, без сомнения, весьма болезненными, Аркониэля куда больше встревожил странный упадок магической силы Ранаи.
Наконец Ранаи улеглась поудобнее, и Айя, отослав женщин, Придвинула кресло вплотную к кровати.
— Ну что, тебе лучше? — Ранаи прошептала что-то, Аркониэль не расслышал. Айя нахмурилась, потом кивнула. — Очень хорошо. Аркониэль, принеси, пожалуйста, сумку.
— Она рядом с тобой, — показал Аркониэль.
Дорожная сума Айи лежала у самого кресла его наставницы.
— Нет, ту, что я у тебя оставила.
Аркониэль моргнул, начиная наконец понимать, о чем она говорит.
— Принеси ее, Аркониэль. На днях Ранаи рассказала мне нечто весьма удивительное. — Она посмотрела на задремавшую волшебницу и резко приказала: — Да поспеши!
Как будто он до сих пор был всего лишь неуклюжим юным учеником…
Аркониэль помчался наверх, перепрыгивая через ступеньку, и вытащил пыльную сумку из-под своего рабочего стола. Внутри ее, окутанная чарами и тайной, лежала глиняная чаша, которую Айя приказала не показывать никому, кроме своего будущего преемника. С тех самых пор, как он встретился с волшебницей, эта чаша была для Айи тяжким бременем — ответственность, передаваемая с самыми тайными клятвами от волшебника к волшебнику еще со времен Великой Войны.