Вначале Ланна подумала, что кто-то из больничного персонала принес ей вести о состоянии Джона. Но когда ее взгляд встретился с безразличными голубыми глазами – единственное, что можно было прочитать в них, это скрытое высокомерие, – девушку охватил холодный гнев. Она и подумать не могла, что этот человек осмелится вернуться после тех отвратительных обвинений, которые он бросил ей в лицо. А ведь можно было сразу понять: он – из тех, кто осмелится сделать что угодно. Любую низость, любую подлость…
Вместе с тем, его грубо откровенные вопросы заставили Ланну понять: другие люди, а их не менее полдюжины, думают, вероятно, про себя все то, что этот человек произнес вслух. Хотя Ланна знает, какова на самом деле правда, но от этого ей не было легче встречаться лицом к лицу с посторонними, таящими грязные мысли. И оттого она насторожилась, заметив за спиной смуглого грубияна второго мужчину.
Этот человек был красив – настолько красив, что дух захватывало. Ростом не выше своего спутника, он был одет в дорогой, отлично сшитый костюм, придававший ему серьезный и основательный вид. Человек пошел ей навстречу, и Ланна увидела, что, несмотря на мягкую улыбку, в светло-карих глазах светилась печаль. Это немного успокоило девушку. Кажется, первоначальная надежда оказалась верной – наконец пришел хоть кто-то, чтобы утешить ее.
– Я Чэд Фолкнер, сын Джона Фолкнера, – негромко произнес молодой человек.
Эти слова разом объяснили Ланне все. Действительно, мягкость и спокойная сила, чувствовавшиеся в мужчине, во многом напомнили ей Джона.
– Я приехал сразу же, как только узнал о случившемся. Спасибо вам за то, что оставались здесь до тех пор, пока не приехали члены семьи, мисс… – Он выжидающе умолк, прося тем самым Ланну представиться.
– Ланна Маршалл.
Чэд взял руку Ланны и тепло сжал ее в своих руках, и девушке захотелось разрыдаться от облегчения: наконец-то нашелся человек, с которым она может разделить свою тревогу.
– К-как он? – спросила она. – Я ничего не слышала о нем вот уже полчаса, а может, и больше…
– Держится изо всех сил, – заверил Чэд и улыбнулся, чтобы подбодрить девушку. – Вы ведь знаете, какой он сильный. Настоящий боец.
– Да, – взгляд Ланны скользнул с Чэда Фолкнера на смуглого человека, молчаливо наблюдавшего за ними, и девушка увидела в его глазах насмешку. Кажется, он только и делает, что насмехается надо всем и всеми. – Джон и я – друзья, – быстро сообщила она прежде, чем у сына Джона успело сложиться ложное представление об их отношениях с его отцом.
– Да, я знаю. Я слышал, вы находились рядом, когда у него случился приступ. Для вас это наверняка было тяжелым ударом, – сказал Чэд, успокаивая ее.