– Никогда не подозревала. – Эмили смотрела на него широко открытыми глазами.
– Ну что ж, мы всегда были так заняты, когда я приходил домой. А я бывал дома слишком мало, признаю. Так вот, когда я возвращался, мне достаточно было просто находиться рядом с тобой, и я не обращал внимания ни на что другое. Помню, отправляясь в очередную поездку, я не раз решал купить тебе цветы, когда буду возвращаться. Но потом мне так хотелось поскорее обнять тебя, прижать к груди, поцеловать, заняться с тобой любовью, что я забывал о цветах. Не стоило этого делать. Получилось, что ты как бы не была знакома с романтической стороной моей натуры.
– Удивительно, – Эмили растерянно заморгала, – я даже не догадывалась о том, что она в тебе есть.
– Ты ведь любишь романтические жесты, такие, как свечи и цветы. Не правда ли, Эмили?
– Конечно. Какая женщина не любит? Я просто никогда не могла представить, что тебе вообще приходят в голову подобные мысли.
– Ну, хм-м, ведь половинки монет, которыми мы обменялись в брачную ночь, – это было достаточно романтично.
– Да, да, очень романтично.
Шеп подошел к Эмили и легонько взял ее за плечи.
– Где твоя половинка, Эм? – спросил он, заглядывая ей в глаза.
Засунув руку за ворот свитера, он вытащил оттуда монетку. Потом Шеп снова положил руку на плечо Эмили.
– Моя половина хранилась у отца, и я надел ее сразу, как только папа вернул ее. Я не надеялся, что увижу свою половинку монеты, после того как партизаны сняли с меня цепочку. Теперь я понимаю, что ее использовали в качестве доказательства моей смерти.
– Да, – прошептала Эмили.
– Ну что ж, теперь она снова со мной. А где твоя?
Расстегнув верхнюю пуговицу ее кофточки, Шеп медленно просунул внутрь ладонь.
– Ах, Эмили, – произнес он, нащупав цепочку.
Вытащив цепочку, он внимательно посмотрел на половинку золотой монеты, блестевшую у него на ладони в лучах утреннего солнца. Затем Шеп перевел взгляд на Эмили.
– Ты снимала ее? Когда подавала на развод, когда думала, что я умер, – снимала?
У Эмили перехватило горло, в глазах заблестели слезы. Она покачала головой, не в силах произнести ни слова.
– Эмили… – Шеп взял в ладони ее лицо. – Я так люблю тебя. Увидеть эту цепочку у тебя на шее… Я не могу выразить словами, как это для меня много значит. – Он наклонил к ней голову. – Спасибо тебе.
Губы его нашли губы Эмили, но нежный поцелуй странным образом подействовал на нее. По щекам ее покатились слезы. Эмили не могла бы сказать сейчас, почему плачет: она только знала, что не может остановить слезы, не может унять охватившую ее дрожь. Ей открывался Шеп, которого она никогда не знала. До сих пор она успела понять только, что он гораздо глубже, чем представлялся раньше. Теперь же он был для нее словно хорошо знакомый незнакомец.