Когда все расположились в гостиной, Мэри поблагодарила Небеса за то, что широкие юбки скрывают ее дрожащие колени. Плохо, если этот негодник увидит, что она не готова к его удивительной атаке.
Это и была атака. Только такое объяснение она могла дать – ведь по какой другой причине он мог прийти? Безусловно, не извиниться за то, что поцеловал ее. Конечно, это был бы джентльменский поступок, но Блэкстоун не был джентльменом.
– Ваша милость, всем присутствующим понятно, что мы не ожидали вас сегодня, – начала Мэри ровным голосом, настолько спокойным, что сама удивилась. – Могу ли я осведомиться о цели вашего визита?
Анна и Элизабет сидели безмолвно, прижавшись друг к другу, и смотрели на герцога, как две полевые мышки, загнанные в угол голодным амбарным котом.
Блэкстоун сосредоточил взгляд на Мэри, и внезапно она почувствовала, что ей трудно дышать.
– Я пришел, моя дорогая леди, извиниться за мой вчерашний поступок. – Он сглотнул и кинул быстрый взгляд на Анну и Элизабет, которые мгновенно замерли. – Мне не следует просить об этом, но… могу ли я попросить вас поговорить со мной наедине пару минут?
Не успел герцог произнести этих слов, как Анна и Элизабет встали с дивана и, словно они были приклеены друг к другу, поспешно вышли из гостиной.
Трусихи. У Мэри стали пульсировать вены на запястьях. Теперь она осталась с ним наедине. Ну, за исключением тетушки Пруденс, которая громко храпела, напоминая Мэри о своем присутствии.
Итак, она осталась один на один с герцогом, и Бог знает, что она не была готова к этому. Ну не может она сидеть здесь с человеком, который недостойно обошелся с ней вчера вечером!
Мэри встала, готовая извиниться и откланяться.
– Пожалуйста, мисс Ройл. Не уходите. Вам не надо меня бояться, клянусь. – Он встал и, сделав шаг, оказался около нее. – Пожалуйста.
С нежностью, которая удивила ее, он положил ладонь ей на плечо и проводил обратно к дивану. Он опустился перед ней на колено и взял ее за руку.
Ангелы небесные, что он на этот раз собирается сделать?
Блэкстоун накрыл ее ладонь своей и крепко сжал.
– Надеюсь, вы простите меня, мисс Ройл. Я совершил низкий поступок, и у меня нет этому оправдания… разве что сделал это ради Квина.
Мэри пыталась незаметно убрать свою руку, но он так крепко сжал ее, что это было невозможно. Сердце девушки вырывалось из груди.
– Да, то, что вы сделали, было ужасно, и вы должны простить меня, ваша милость, что я не понимаю ваших умозаключений, но ваш брат, кажется, не оценил того, что вы сделали для него.
Сама того не желая, Мэри взглянула поверх их сцепленных ладоней на его грудь. Под жилетом и фраком угадывались крепкие мускулы. Внезапно нахлынуло желание вновь оказаться прижатой к этой крепкой груди.