Когда Коре было только три года, Сандра заметила, что она талантливо рисует. Конечно, в этом возрасте все дети – художники, но ее Кора определенно мыслила яркими, цветными образами и передавала их на бумаге так, что всегда можно было узнать даже в неуверенных еще очертаниях и лошадку, скачущую по полю с развевающимся хвостом, и выражение человеческого лица. Рисуя, дети часто оказываются смелее, чем взрослые. Ребенку ничего не стоит, например, изобразить ветер или дождь. У Коры все это сочеталось с удивительным чувством цвета и линии. Сандра не раз хотела показать девочку специалистам-преподавателям, но Джеймс был против серьезных занятий рисованием в столь юном возрасте.
– Горбиться за столом – неподходящее занятие для ребенка, – говорил он. – Через пару лет, когда ее кости окрепнут, Кора займется спортом.
– Но одно другому не мешает, – возражала Сандра.
И пока родители решали, чем ей предстоит заняться, Кора упоенно воплощала на бумаге свои мечты.
Сполоснув последний раз кисточку, девочка посмотрела на свою новую картину. Только бы не потекла краска! Оставив рисунок на столе, Кора бегом спустилась вниз: вдруг родители уже вернулись? Но в доме было тихо, и, когда пробили часы, Коре показалось, что их звук был тише обычного.
– Мисс Кора! – раздался голос ее гувернантки. – Где вы? Вам пора принимать душ!
Обрадованная тем, что хоть один родной человек не бросил ее, Кора со всех ног бросилась к мисс Гамп.
Сандра дожидалась доктора Гастингса в его кабинете. Было уже девять вечера, а он все еще не возвращался. Молодая женщина чувствовала себя бесконечно усталой и совершенно разбитой.
Когда спящего Джеймса провозили по коридору клиники, она коснулась его руки. Окруженный капельницами, с безжизненно бледным лицом, муж показался ей таким беспомощным, что сердце молодой женщины сжалось от тоски. И эта тоска никуда не ушла, она словно поселилась в нем.
Прямо из машины Джеймса отправили в операционную. Операция закончилась пятнадцать минут назад, и Сандре уже сообщили, что она прошла успешно. Сейчас Джеймс уже находился в реанимационной палате под бдительной охраной службы безопасности. Мельдерс со своими сотрудниками проверил и палату, и коридоры, и окна. Тщательно проинструктированные охранники Корпорации были расставлены по всем трем этажам клиники. Что в такой ситуации могла сделать она, Сандра?
Наконец, за дверью послышались шаги, и круглолицый доктор Джон Гастингс возник на пороге своего кабинета.
Он почти не постарел за восемь лет, которые прошли с момента их знакомства, только в темных аккуратных усиках появилась благородная седина. Он и глазом не моргнул, увидев Сандру, и приветствовал ее так, как будто они виделись впервые. А она испытала странное, неуместное чувство волнения: с Гастингсом ее познакомил Урмас Шольц. Но думать об этом сейчас было просто преступно.