– Я была любима! – гордо ответила Кат, а потом поспешно прибавила – Я и сейчас любима! Спокойной ночи, Джин.
Круто повернувшись, она собрала складки своего длинного платья, со свистом рассекая ими воздух позади себя, как учил ее Петрак, когда нужно было с величественным видом уйти со сцены. Но когда Катарина вышла из комнаты и стана подниматься по лестнице, она поняла, что на этот раз ее драматическое искусство было предназначено для того, чтобы убедить не столько публику, сколько саму себя.
Поднявшись наверх, она застала Милоша за маленьким секретером, стоявшим в углу их просторной спальни. Возле кроватей горели ночники, но лампа в углу секретера была погашена. Он не работал, а смотрел в окно на расстилавшиеся перед ним волны полей, серебристо-голубых в сиянии полной луны.
– Ты отказалась так быстро? – спросил он, когда Кат вошла и направилась в свою туалетную комнату.
Она остановилась и посмотрела на него.
– Отказалась?
– Развлекать своего гостя. Думаю, ты могла бы провести с ним гораздо больше времени. Может быть, даже всю ночь.
– Милош…
Он оборвал ее протест.
– Он хочет тебя, Кат. И в этом нет ничего необычного. Мужчины всегда обожали тебя. Я видел глаза тысяч мужчин, полные желания и вожделения. Но тогда это ничуть не беспокоило меня, я не сомневался в том, что ты принадлежишь только мне. Однако сегодня вечером впервые…
Катарина бросилась к нему.
– Я по-прежнему твоя!
Она упала на колени возле его кресла.
– Ты моя судьба!
Милош холодно посмотрел на нее, а потом его взгляд снова обратился к пейзажу за окном.
– Ты давно с ним знакома?
– Я же говорила тебе. Он пришел ко мне в гримерную на прошлой неделе, когда мы давали последний спектакль.
– Во время войны он неоднократно бывал в нашей стране. Иногда неделями жил в Праге. И ты никогда не встречалась с ним прежде?
В его голосе звучали неверие и обвинение.
– Никогда, клянусь! – спокойно ответила Кат.
Как бы ни были несправедливы измышления Милоша, она не могла злиться на него. Ведь Катарина уже столько сил потратила на то, чтобы сохранить верность мужу!
– Раньше ты не лгала мне! – с горечью произнес Милош. – Но когда здесь появился этот американец, я понял, что ты не была полностью честна со мной.
Кат поднялась с коленей и отвернулась, почувствовав себя одновременно виноватой и обиженной.
– Да, я утаила кое-что. Джин хотел привлечь тебя к борьбе против коммунистов. Я надеялась, что это возродит тебя. Мне казалось, что ты мог бы помочь пашей стране, пока не стало слишком поздно.
– Слишком поздно для нас… или для страны? – спросил Милош.