– Все понятно. Счастливо тебе долететь. Я полнейшая размазня, но если его самолет попадет в аварию, а я послала бы его на прощание куда подальше, то я бы страдала от чувства вины всю оставшуюся жизнь. И только позже, приплясывая в душе, я вспомнила, что аналогичная история случилась в прошлом году, когда прилетал его брат.
Заметив, что движение транспорта прекратилось, я вставила в магнитолу одну из кассет Кристин Лавин. Мне хочется послушать ее мстительную песню. Наш с ней дуэт слегка улучшил мое настроение. Я пою об оторванных конечностях, о падающих с мостов автобусах и о прочих несчастьях, которые хотела бы навлечь на голову моего супруга. Я завидую способности Лавин свободно говорить о своих чувствах. Мы слегка продвигаемся вперед, и у меня мелькает мысль, что, возможно, она тоже не всегда могла выплеснуть свой гнев. И сумела выразить его, лишь начав писать песни.
В зале аэропорта я толкаюсь в толпе народа, пока перед моим носом не возникает металлоискатель с надписью: «Для прохода в следующий зал предъявите билет». Все встречающие тянут шеи и встают на цыпочки, высматривая нужных пассажиров, а высмотрев их, призывно машут руками.
Табло прибытия информирует, что самолет моей сестры опаздывает на тридцать минут, и это не удивительно. Логанский аэропорт печально знаменит опозданием самолетов. Дэвид пришел бы в ярость, если бы ему пришлось ждать лишних полчаса.
Подойдя к продуктовой тележке под тентом с красными, белыми и синими полосами, рекламирующей «Au Bon Pain»,[11] я покупаю шоколадный круассан и яблочный сок. Взяв пакет с едой, я нахожу оставленный кем-то на подоконнике журнал «Современная Америка и американцы». Понятно, что мне придется убить на чтение примерно полчаса. Мест свободных поблизости нет, поэтому я сажусь на пол и прислоняюсь спиной к окну.
Передо мной снуют чьи-то ноги, и я улавливаю обрывки разговоров.
– Отец все так же. Пьет.
– Ты пополнела.
– А ты похудела.
– Постой, вот я расскажу тебе, что Мэг сказала о…
Порой меня так и подмывает встрять в разговор, и выяснить, что же случилось дальше. Подслушивание в аэропортах подобно скольжению на волне прибоя. С моего места на полу я слежу за табло прибытия. Как раз, когда я дочитываю последние новости о том, как приукрасились к Дню благодарения Анистон и Питтсбург, на экране высвечивается сообщение, что самолет моей сестры приземлился. Предложив мое чтиво пожилой женщине, я бросаю пакетик из-под круассана и использованные салфетки в мусорный контейнер.
Джилл и Гарри с их южным загаром и светлыми волосами выглядят настоящими калифорнийцами. Мы слегка касаемся друг друга щеками, а потом я обнимаю племянниц.