– Что случилось? С ней?
– Я бы сам хотел знать. Я всякое слышал, но в таком месте не знаешь, кому верить. Только факты…
Его лицо напряглось.
– Я думал об этом постоянно, но понял лишь одно – она исчезла. Ушла. Джимми Клауз – мой лучший друг там, и я не вижу, с чего бы ему врать, говорил, что там был серьезный скандал у воспитателей. Госпожа Слэп – та, что сказала про мою мать, – он слышал, как она кричала, а Аманда плакала. Но с Джимми никогда точно не знаешь. Большую часть времени он жил в своем мире. Лично я ничего не слышал.
Она снова погладила его руку.
– Если ты посмотришь на все со стороны, то в этом есть логика, тебе не кажется? Сколько ей было?
Он пожал плечами.
– Двадцать.
– Получается, что двадцатилетняя женщина, взрослый человек, хочешь ты это признать или нет, но женщина на ответственной должности…
– Она была не такая! Она была… Аманда!
Хилари поколебалась.
– Но не для властей, Мэтт. Для совета директоров она была нарушительницей, преступившей основные правила.
Она наклонилась к нему, чтобы он понял ее.
– Это был смертный грех! Если они бы узнали о том, что у нее сексуальные отношения с одним из подопечных, с мальчиком!
– Мне было четырнадцать! Я был мужчиной!
– Не для твоих воспитателей. Она должна была уйти.
– Не прощаясь? Без записки?
– А чего ты ждал?
– Они наверняка настояли на том, чтобы полностью исключить контакты между вами. Возможно, они пригрозили ей полицией, и, честно говоря, они обязаны были заявить на нее. Возможно, они хотели защитить тебя.
– Но они никогда об этом не говорили! Хилари смотрела на дождь, поднимающий рябь в бассейне, потом вздохнула и попыталась заглянуть Мэтту в глаза.
– Тебе нужно просто это принять! Люди часто так поступают с тем, что им не нравится. Просто убирают это с глаз долой!
Он бросил на нее косой взгляд.
– И ты так поступила со своим мужиком?
Она выдержала его взгляд и улыбнулась.
– Не уверена.
Мэтт шумно вздохнул и качнулся на стуле.
– Нет. Никто ни в чем не уверен. Никто ничего не знает, не правда ли?
Дождь постепенно стихал. Иногда сквозь бреши в облаках проглядывало солнце. Она встала и опустила руку ему на голову, погладив его по виску пальцем.
– Думаю, что так, Мэтт.
Она покрутила в руках бутылку, не зная, что сказать.
– Спасибо за компанию. Я, пожалуй, пойду. Она поцеловала его в щеку и побежала прочь, пригнувшись под дождем. Мэтт смотрел ей вслед. Она ему нравилась. Она ему по-настоящему нравилась. Не надо было так ее нагружать. Он выудил из стакана с колой кусочек лимона, все еще раскачиваясь на стуле, и пососал кислую дольку. Бармен подошел к нему собрать стаканы. Мэтт огляделся – в баре, кроме него, никого не осталось. Он поднялся. И тут, толкнув ногой стул, внезапно заметил ее холщовую сумку на полу.