Приближаться к объекту на расстояние ближе пятисот километров запрещалось – это приказ выделял особо, правда, без каких-либо разъяснений почему.
Хмыкнув в третий – и последний – раз, каперанг погасил экран. Необходимости извлекать из дешифратора саму депешу не было: она уже была уничтожена. Спрятав секретный прибор в сейф и заперев его (приложиться к раритетной бутылке хотелось неудержимо, но было нельзя, вернее – не время), Чебатурин коснулся пальцем клавиши вызова внутрикорабельного интеркома, вызывая обоих своих заместителей:
– Кап-два Сергиенко, кап-два Дейнек, поднимитесь в боевую рубку. Срочно! – Переключившись на другой канал, он продолжал: – Дежурному офицеру – боевая тревога, начать предстартовую подготовку к гиперпрыжку. Командирам и персоналу боевых частей занять места согласно штатному расписанию. Конец связи…
Капитан первого ранга Чебатурин не знал, что в эти же самые минуты другой флотский офицер, каперанг Хайнц Баумгартнер, точно так же удивленно принимает из рук подчиненного секретную депешу. И точно так же, вскрыв сейф, снимает последний шифрокаскад, выводя содержание сообщения на экран командирского дешифратора. А прочитав, точно так же объявляет на борту вверенного корабля боевую тревогу, готовясь уничтожить указанную командованием штаба цель.
Но были и три существенных различия.
Во-первых, в сейфе каперанга Баумгартнера не стояла бутылка безумно дорогого коньяка, на покупку которого не хватило бы всего его годового оклада. Правда, там стояла бутылка виски, но самого обычного, а вовсе не двухвековой выдержки и уж, конечно, не разлитого на самой Земле.
Во-вторых, приказ отменял ранее полученное задание по проведению спасательной миссии на безымянной планете, пока что обозначенной лишь коротким буквенно-цифровым индексом. Успевших высадиться десантников надлежало срочно эвакуировать, а по поверхности – нанести удар. Причем по тому же самому квадрату, где и проводилась спасательная операция! Так что его корабль в отличие от «Мурманска» вовсе не собирался уходить во внепространственный прыжок, по-прежнему продолжая висеть на высоком геостационаре.
В-третьих, корабль относился к совершенно иному типу и боевому классу.
Корабль каперанга Хайнца Баумгартнера назывался БДК «Крым»…
21
Раньше, особенно по молодости, я считал, что самое главное в любом споре или дискуссии – доказать свою правоту. В идеале – оппоненту. Как минимум – самому себе. Последнее в том случае, если оный оппонент уж слишком твердолоб и упрямо не желает признавать все ваши доводы, доказательства и контраргументы.