В этой нижней точке синусоиды я ему и попалась – на углу Нелидовской и Сходненской, с пакетиком лапши в руках.
Так спасал он меня – или ловил?
Сочинительство напомнило сцену из фильма. Людоедша готовит обед; на первое суп с фрикадельками. Камера берет крупный план, потом наезжает на котелок – и видно, что это не фрикадельки вовсе: в золотистом бульоне, бурлящем на огне, плавают маленькие человеческие головки.
Я людоедша и есть; в растворе моего рассказа бултыхаются персонажи. Всплывет Колесниченко Родион и вновь идет ко дну – характер у него тяжелый, как топор. Качнусь на поверхности я… Мелькнет Леня…
Посмотрит сквозь толщу бульона Марина… Прибьются пеной к бортикам Елена, Тамара, дети…
Иногда я впадаю в отчаяние: я выдумала, собственным роллером написала героев, а теперь не знаю, что с ними делать. Стою и смотрю на котел. А они там кипят.
Склонюсь над плитой и мешаю, мешаю человечков в бульоне. Посолю. Поперчу. Добавлю деталей. Попробую. Нет, не готово…
Фен для волос японской фирмы «Супра» я получила в подарок на Восьмое марта, предварительно прожужжав Родиону все уши о том, что у меня в жизни никогда не было плеера. Это был хороший фен, очень мощный, волосы высыхали за минуту. Я пользовалась им с удовольствием, пока не произошел следующий случай.
В один прекрасный день Родион проснулся и не обнаружил чистых носков, а через полчаса ему нужно было выходить на работу.
– Сейчас-сейчас, – сказала я, схватила его вчерашние и побежала в ванную. Через минуту они были чистые, но сырые. Я сняла с крючочка чудо-фен, натянула на него первый носок и включила продувку на полную мощность. Наполненный воздухом, он стал похож на маленький воздушный шарик. Еще через полминуты носок был сух, но испорчен, ибо на нем прожглась дырка.
– Сколько же там градусов, спрашивается? Сто? И я этим голову сушу! – ужасалась я, сидя на кухне и штопая на стакане носок. И тут в соседней комнате раздался грохот. Господи, что он там делает? – подумала я. Через секунду послышался жалобный вопль:
– Я чуть не убился!
– Ты упал?
– Нет. То есть да. Турник упал. А я на нем висел.
С недошитым носком в руках я бросилась в комнату. Родион сидел на полу, прислонившись к стене, и потирал левое колено.
– Как это ты?
– Зарядку делал…
Я сбегала в ванную за фастум-гелем, смазала Родиону коленку – ушиб оказался несильным – и помогла подняться. Вместе мы осмотрели рухнувшую стальную перекладину и дверные откосы. И выявили причину. Оказалось, с одной стороны узбеки ввинтили слишком слабый дюбель, вот конструкция и не выдержала восемьдесят пять кило человеческого веса.