Отель, в котором я поселился, принадлежал молодой мусульманской женщине. Замотанная в черный балахон, она сидела в холле собственного заведения и вечно копалась в Интернете. Подведенные тушью серые глаза, тонкие губы. Сперва я не очень обращал на нее внимание... но чем дальше, тем больше стал обращать. Когда дама выдавала мне ключ от комнаты, я каждый раз поражался тому, какие все-таки здоровенные у нее кисти рук. А потом не выдержал и спросил у араба-уборщика, который приходил вытереть у меня в номере пыль.
Тот пожал плечами: ну да, я все понял правильно. Еще несколько лет назад хозяйка отеля была мужчиной и жила где-то на американском Юге. В Израиль она приехала, потому что здесь самые либеральные в мире законы относительно операций по перемене пола. Заплатила, легла под нож, потом, после операции, долго приходила в себя. И за это время бывший парень успел обо многом подумать. На многое взглянуть иначе. Короче, встав наконец на ноги, первое, что он (ставший ею) сделал, – это принял ислам. И навсегда остался жить в Старом Иерусалиме. Купил себе отель, в котором я теперь живу.
Признаки пола, так старательно пришитые ей хирургами, девушка теперь прятала под бесформенный мусульманский балахон. Даже молоденький уборщик смеялся над собственной хозяйкой: сперва стать женщиной, а потом вдобавок стать мусульманской женщиной. Воистину удивительная логика!
Просыпался я рано и, умывшись, каждое утро завтракать шел к Дамасским воротам. Самый лучший кофе там варили в чумазой арабской кофейне, принадлежавшей совсем пожилому одноглазому дядьке. Вместо барной стойки в его заведении был поваленный античный постамент, а по стенам висели рекламки лимонадов, вымерших еще до моего рождения. Тощая кошка вечно охотилась на ленивых голубей, арабские старички курили Marlboro. Столы в кафе были липкие, зато кофе хозяин варил такой, что хлопнешь чашечку, и тонус гарантирован до самого вечера. Ну и плюс из кофейни был отличный вид на главные достопримечательности.
Во-первых, была отлично видна Храмовая гора. Когда-то именно там Авраам пытался принести в жертву своего сына Исаака. Потом там находился храм царя Соломона. Говорят, в подвале этого храма рыцари-тамплиеры отыскали запечатанную перстнем с Соломонова пальца несметную царскую казну или, по другой версии, наоборот, закопали еще более несметную казну собственного ордена. В любом случае сегодня на холме стоит всего-навсего мечеть аль-Акса. Пару лет назад какой-то чокнутый новозеландец попытался ее сжечь. Он считал, что этим приблизит обещанный пророками конец света. После этого внутрь аль-Аксы белых туристов не пускают. А больше на холме делать и нечего.