Целый год рыскали жители Сказочного города по белу свету, искали продавца Матея Расторопного на земле, под водой и в воздухе - всё напрасно, точно он сквозь землю, воду и воздух провалился. Даже на объявление не откликнулся.
Миновал год, жители Сказочного города устали рыскать по белу свету и занялись своими делами. Но про Матея Расторопного не забыли. И продолжали одалживать друг у друга тот вечный кусочек сахару, что когда-то купила в лавке тётушка Анна Пустозвонова. Так и ходил этот кусочек из дома в дом, и всякий раз, когда жители Сказочного города клали его в чай, они представляли себе, как было бы хорошо иметь ещё и вечный кофе, вечную соль, вечный изюм... и сокрушались, что нет больше в Сказочном городе медлительного продавца.
Вы, верно, хотите знать, куда делся медлительный продавец? А куда ему деваться? Никуда он не делся. Узнав, что он не будет больше продавцом в Сказочном городе, Матей Расторопный пошёл в каморку, что была за лавкой, снял белый халат и решил повесить его на гвоздь. Но гвоздь чем-то ему не понравился.
"Удержит он халат или не удержит? - размышлял Матей Расторопный. Пожалуй, не удержит".
Но потом передумал: "С чего это вдруг не удержит? Пожалуй, удержит".
И повесил белый халат на гвоздь, а гвоздь и правда его удержал.
Вышел Матей Расторопный из каморки, вышел из дому, вышел из Сказочного города и побрёл куда глаза глядят. Да только случилось это, когда уже ни в Сказочном городе, ни на всём белом свете никто его не разыскивал. Потому как размышлял он насчёт гвоздя целый год да ещё один день в придачу.
Вот почему не стоит вам удивляться, что хотя почти все мои сказки про людей, как почти все сказки Андерсена, кончаются свадьбой, у этой сказки будет другой конец. Ведь Матей Расторопный настолько медлителен, что даже если он женится через тысячу сказок - и то это будет слишком быстро!
Ну, а коли вам так не терпится почитать о свадьбе - пожалуйста! Тётушка Анна Пустозвонова вышла замуж. Если желаете, хоть за самого бургомистра! И свадьба их продолжалась столько дней, и чаю на ней было выпито столько, что от всех трёх кусочков волшебного сахара ничего не осталось.