Конечно, в изложении Селиверстова история его жизни выглядела совершенно иначе – у него получалось, что женщины, эти хищницы и эгоистки, втирались к нему в доверие, чтобы заполучить его, Василия, в свое полное распоряжение, а потом раскрывались их подлинное лицо, их махровый эгоизм и душевная черствость, и бедному Васе ничего не оставалось, как порвать узы опостылевшего брака...
Сложившаяся ситуация мучила самого Василия, и он в конце концов обратился к профессиональному психологу.
– К Нелли Синицкой! – догадалась Надежда, вспомнив, как встретила Василия в приемной.
– Ну да. – Он раздраженно кивнул. – Она провела долгий курс лечения, взяла с меня уйму денег и заявила, что теперь все будет по-другому, теперь я освободился от своей психологической зависимости...
На этот раз все действительно произошло по-другому.
– Я встретил ее, Светлану! – воскликнул Селиверстов, завершая трагическую историю своей жизни. – Она показалась мне не такой, как все остальные! Чистой, прекрасной, искренней! Я нашел в ней свой идеал, женщину своей мечты! Ту единственную женщину, которую я искал всю жизнь!
Василий замолчал, по его лицу пробежало облако.
Светлана была несвободна, и она вовсе не собиралась менять свою жизнь ради Селиверстова.
Василий привык к тому, что все женщины бросались в его объятия, жертвуя всем и не думая о последствиях. Такое отношение казалось ему нормальным и естественным. И когда Светлана прямо сказала ему, что не собирается ради него всем жертвовать, – он был потрясен.
Как известно, настоящий мужчина смотрит на отказ как баран на новые ворота.
– А тут еще этот... Гвоздь... – проговорил Василий вполголоса с каким-то страдальческим выражением, как будто у него разом заболели все наличные зубы.
– Гвоздь? Кто такой Гвоздь? – вскинулась Надежда, вспомнив, что эту же кличку называли отморозки, лупившие Селиверстова.
Василий замолчал, словно к чему-то прислушиваясь.
– И что же произошло на вечеринке? – спросила Надежда, не дождавшись ответа на свой вопрос.
И вдруг Василий, ни слова не говоря, бросился к двери и выскочил во двор. Только сейчас Надежда поняла, что изменилось за время исповеди Селиверстова: со двора уже несколько минут не доносился топот разъяренного носорога. Видимо, он выпустил пар и удалился, осознав, что его джипу больше ничего не угрожает.
Надежда устремилась следом за Селиверстовым, но когда она выбежала во двор, того и след простыл.
* * *
Надежда Николаевна шла по улице в глубокой задумчивости и вдруг буквально налетела на женщину с грудой картонных коробок в руках. Коробки попадали на тротуар, одна из них раскрылась, и из нее посыпались разноцветные резиновые шарики.