— Две недели? — огорченно переспросил Бруно, но в глубине души даже обрадовался, ведь он-то уже смирился с мыслью провести здесь не меньше месяца. — Ты правда так думаешь?
— Ну, я спросила папу, и он сказал, что в обозримом будущем наш дом — здесь.
— А когда закончится это обозримое будущее? — поинтересовался Бруно, усаживаясь на кровать сестры.
— Через пару недель, считая с сегодняшнего дня, — учительским тоном пояснила Гретель. — Самое большее недели через три.
— Тогда ладно, я согласен на обозримое будущее, лишь бы не целый месяц. Здесь отвратительно.
Гретель взглянула на младшего брата — впервые в жизни ей не хотелось с ним спорить.
— Я тебя понимаю, — сказала она. — Это не самое приятное место на свете.
— Жуткое, — подтвердил Бруно.
— В общем, да, — кивнула Гретель. — Сейчас здесь ужас что творится. Но как только дом приведут в порядок, уверена, все станет посимпатичнее. Папа сказал, что тех, кто жил в Аж-Выси до нас, быстро уволили и они не успели привести дом в подобающий вид.
— Аж-Высь? — повторил Бруно. — Что это значит?
— Ничего особенного, — пожала плечами Гретель. — Просто Аж-Высь.
— Нет, это же должно что-то значить? — настаивал Бруно. — В какую высь? И почему «аж»?
— Так называется наш новый дом, — отрезала Гретель. — Аж-Высь.
Бруно задумался. Он не заметил, чтобы на улице стоял щит с названием дома, и над входом тоже ничего написано не было. Их дом в Берлине никак не назывался, просто «номер четыре».
— Но что это значит? — Бруно потихоньку начал злиться. — Аж-Высь?
— Может быть, это связано с теми людьми, что жили тут до нас, — рассуждала Гретель. — Они плохо себя показали, и начальство так рассердилось, что аж вышвырнуло их из дома пинком, и они полетели вверх тормашками — высоко-высоко! А на их место назначили человека, который умеет хорошо делать свое дело.
— То есть папу.
— Ну конечно.
Гретель всегда говорила об отце так, будто он не способен поступить неправильно. Папа же всегда добр к ней и каждый вечер, перед тем как она отправится спать, целует дочку, желая спокойной ночи. Не будь Бруно так сильно расстроен всем тем, что случилось с ним за день, он был бы справедливее к отцу и вспомнил, что папа и его целует на сон грядущий.
— Выходит, мы оказались в Аж-Выси, потому что людей, которые жили здесь до нас, уволили с работы?
— Именно, Бруно. А теперь встань с моего покрывала, а то запачкаешь.
Бруно вскочил и с грохотом приземлился на ковре. Звук, который он произвел, ему не понравился. Он был очень гулкий, и Бруно решил впредь поменьше прыгать в доме: как бы это строение не развалилось, обрушившись им на головы.