В этот момент мы оказались у маленького островка, расположенного в самом центре озера, и Фрэнк направил лодку прямо к этому клочку суши. Мы оказались под прикрытием нависавших над водой кустов; Фрэнк, делая вид, что устал, опустил весла, и они легли вдоль бортов лодки.
– Совсем я разучился грести, – со смехом сказал он. – Нужно немного отдохнуть.
– Дай-ка я немного погребу, – сказал его друг. Его глаза по-прежнему были прикованы к моим ногам, и он охотно готов был заменить Фрэнка на веслах.
– Нет-нет-нет, – сказал Фрэнк, снова берясь за весла. – Я совсем не так устал, как мне показалось. Мы сейчас же поплывем дальше.
Я весело рассмеялась, когда Фрэнк проявил такое нежелание расстаться со своим наблюдательным пунктом. Мне и в самом деле стало жаль парнишку, и я сказала:
– Нет, мы и правда много прошли на веслах, и я думаю, нам лучше немного побыть здесь, а потом мы отправимся обратно. Кстати, Фрэнк, может быть, то, что я сижу здесь перед вами, и есть причина вашей усталости? Может быть, мне лучше поменяться местами с вашим приятелем, и тогда вам будет легче грести?
Бедняга Фрэнк! Он посмотрел на меня таким жалким взглядом, что я просто прыснула от смеха. А его приятель, вытягивая шею, пытался понять, что у нас происходит.
– Если вы… если вы, – пробормотал Фрэнк с красным от смущения лицом, – если вы прикроете ноги, то я смогу грести дальше.
– Ах, Фрэнк! – сказала я, изображая оскорбленную невинность. – Меня удивляет, что вы это говорите. Если бы мы были сейчас на берегу, я бы немедленно покинула вас. Правда!
– Ах, Анна! – сказал Фрэнк жалостным голосом. – Вы меня не так поняли! Уверяю вас, Анна, у меня не было ни малейшего желания обидеть вас, напротив, я думаю, что у вас очень, очень красивые ноги, мне они очень нравятся…
– Так они вам нравятся! – сказала я, изображая удивление. – Ну, тогда дело другое! Я думала, они кажутся вам такими уродливыми, что вы и грести не можете! Спасибо, Фрэнк, за комплимент. Тогда ситуация совершенно меняется.
– Да, – сказал Фрэнк. К нему вернулась уверенность, и он теперь говорил, как ему, вероятно, казалось, довольно дерзко. – Я думаю, Анна, что у вас очень красивые ноги, просто очаровательные. И могу вас уверить, мне они очень нравятся. Особенно там, повыше, – он многозначительно кивнул. – Уверен, что и моему приятелю они тоже нравятся.
Я не стала делать вид, что оскорблена, потому что, говоря по правде, эти слова звучали для меня весьма лестно, и, зная, что у меня красивые ноги с изящным абрисом, я отнеслась к происходящему как к чему-то само собой разумеющемуся.