Была глубокая ночь. Занятия для танцоров, не участвующих в соревнованиях, давно закончились, и большая студия была предоставлена тем, кому необходимо было совершенствовать свое мастерство. Проигрыватель играл на полную мощность, но только четыре дуэта танцевали под музыку. На краю площадки стулья стояли в полном беспорядке, а не, как обычно, в ряд. Один или два окурка валялись на паркете. Все говорило об усталости после тяжелого, длинного дня.
Альма опустилась в кресло возле Грейс.
– Вы хотели со мной поговорить?
Грейс продолжала смотреть на пару, танцующую прямо перед ней. Подождав, пока они закончат, женщина повернулась к Альме и не стала ходить вокруг да около, а открыто спросила:
– Что с тобой?
Альма словно приросла к месту.
– Ничего особенного, надеюсь.
– Давай выкладывай. Что не так?
– Ничего, Грейс, честно. Мне все сейчас только и говорят, как хорошо я танцую.
– Да? Правда? И ты им веришь?
Альма умоляюще посмотрела на свою учительницу:
– Но ведь вы сами сказали мне, что никогда не видели более совершенной линии, когда мы станцевали сегодня на заключительных восьми тактах.
– Я не говорю сейчас о вашей линии. Ты умеешь себя держать, и у тебя красивые руки, поэтому ты с трудом сможешь выполнить уродливую линию, к тому же Майк знает, как тебя подать. Я не об этом. И не говори, что ногами работаешь чисто. Я и это знаю. Я имею в виду танец в целом. Танец, Альма. Что с ним случилось?
– Ничего. – Девушка почувствовала, как внутри нарастает паника. – Совсем ничего, Грейс.
– А отсюда мне кажется по-другому.
– Как… это выглядит?
– Словно танец лишился сердца.
– Но это неправда! Мы работаем с энтузиазмом. Майк и я – мы здесь каждый вечер допоздна. Тренируемся, тренируемся, тренируемся.
– Твое тело здесь, Альма, но не твое сердце. Что случилось?
– Ничего. Честно, ничего. Я изо всех сил стараюсь быть хорошей партнершей…
– Может быть, ты слишком стараешься?
– Но как это возможно? Вы с Джимми всегда говорили, что существует лишь один способ стать хорошим танцором – работать до тех пор, пока не упадешь.
– Да… Что ж. – Грейс потянула за завиток светлых волос у правого виска. Она всегда так делала, когда была чем-то обеспокоена. Ее проницательные глаза, двадцать лет наблюдавшие за будущими чемпионами, внимательно смотрели на Альму. – Не влюбилась ли ты, девочка? Девушка испугалась:
– В кого? В кого, кроме Майка!
Грейс нахмурилась и, отпустив завиток, ткнула в Альму пальцем:
– Если ты задаешь вопрос «в кого еще?» – это значит, что твое внимание сосредоточено не на Майке. У тебя кто-то появился, Альма?