– В Бате вы катаетесь на лодке? – спросил Джозеф.
– Ни разу не каталась. Только в детстве доводилось, а это было давным-давно.
Он улыбнулся ей. Немногие дамы воспользовались бы этим выражением, подразумевающим преклонный возраст. Но мисс Мартин, по-видимому, такая суетность была чужда.
– Как хорошо, – вздохнула она, помолчав минуту-другую. Ее вид был одновременно и умиротворенным, и строгим, как у преподавательницы, не забывающей следить за учениками. – Как в раю.
Джозефу вдруг вспомнилось, как прошлым вечером она произнесла почти те же слова – «давным-давно, в далеком прошлом». Речь шла о ее знакомстве с Маклитом.
– Вы выросли в Шотландии? – спросил он.
– Нет, в Ноттингемшире. А почему вы спрашиваете?
– Я думал, что вы, возможно, когда-то жили по соседству с Маклитом.
– Жила, – кивнула она. – В одном доме. В пятилетнем возрасте он потерял родителей, мой отец стал его опекуном. Я очень привязалась к Маклиту. Он жил с нами, пока ему не исполнилось восемнадцать, а потом неожиданно унаследовал титул от родственника, о существовании которого едва помнил.
Если она так привязана к Маклиту, почему же вчера вечером избегала его общества?
– Должно быть, титул стал для него приятным сюрпризом, – заметил Джозеф.
– Да, – подтвердила она, – очень.
Сюрприз был приятным только для Маклита, догадался Джозеф, а для мисс Мартин – вряд ли. Она лишилась давнего друга. А может, она питала к нему нежные чувства? Сегодня Маклит тоже был в числе приглашенных, правда, опоздал, но Джозеф заметил его незадолго до того, как спустился к реке. Маклит беседовал с Уитлифами. Джозеф хотел было сообщить мисс Мартин об этом, но передумал: незачем портить ей катание на лодке. Несомненно, для нее это удовольствие – она сама сказала, что чувствует себя как в раю.
Удивительно выдержанная особа. Джозеф вновь представил ее себе закованной в доспехи. Но есть ли под ними женщина, которой свойственны доброта, нежность и, может быть, даже страсть? Впрочем, Джозеф уже знал, что она обладает по меньшей мере первыми двумя из этих качеств.
А как же страсть?
Мысли приняли интригующий оборот.
Мисс Мартин сняла с одной руки перчатку и коснулась пальцами воды, провела по ней, повернув голову и всецело сосредоточившись на этом нехитром действии.
Как ни странно, у Джозефа эта картина вызвала умиление. Мисс Мартин удалилась в свой мир. И оказалось, что в нем она одинока. Жизнь в школе, среди учениц и учительниц, не избавляла ее от чувства одиночества. Правда, у нее были подруги – графиня Эджком и виконтесса Уитлиф, – но обе вышли замуж и покинули Бат.