– Забудь обо мне! – закричала Антея, перекрывая рев пламени. – Но ради всего святого, спаси моих детей.
– Сейчас я вернусь, – пообещала Леонора, схватила малышку и приказала напуганным мальчикам покрепче держаться за ее юбки.
Глаза ей разъедал дым, а легкие, похоже, были охвачены огнем, но Леонора и следовавшие за ней дети, спотыкаясь о распростертые на полу тела, пробирались сквозь густую пелену черного дыма, увертываясь от летящих во все стороны искр, пока наконец не оказались на свежем воздухе.
Леонора опустила заливавшуюся плачем малышку на мягкую траву и велела мальчикам оставаться рядом с девочкой и не отходить от нее ни на шаг. Затем, глубоко вдохнув, она ринулась назад, прямо в бушевавшее в хижине пламя.
Дым здесь стал еще гуще, так как горела теперь уже вся крыша. Искры посыпались на колыбель малышки, и тут же загорелось одеяльце. Дюйм за дюймом передвигаясь вперед, Леонора заметила, что крыша над головой Антеи вот-вот провалится прямо на нее.
Приблизившись к несчастной крестьянке, Леонора принялась лихорадочно приподнимать тяжелую балку. Наконец, воспользовавшись горящей палкой как рычагом, не обращая внимания на невыносимую боль в обожженных руках, она сумела приподнять балку ровно настолько, чтобы молодая женщина смогла выскользнуть из смертельной ловушки.
– Нет, миледи, уже слишком поздно! – воскликнула Антея, увидев, что крыша начинает проседать и вот-вот рухнет вниз.
– Беги, беги, Антея! – Леонора потащила ее в сторону огня, стеной преградившего им путь.
Молодая женщина отчаянно упиралась, и Леоноре пришлось силой толкнуть ее вперед. Однако, когда сама она уже была готова последовать за крестьянкой, неожиданно вокруг ее запястья сомкнулись пальцы чьей-то руки.
Вскрикнув, она резко повернулась и встретилась глазами с полным ненависти взглядом герцога Эссекского. В руке его был зажат острый кинжал.
– Мы должны бежать! – закричала она.
– Нет, миледи. Я обречен на смерть. Так же, как и вы.
– Вы с ума сошли! Вы безумец!
– Нет, я просто посвятил свою жизнь тому, чтобы спасти Англию от короля, который ей дан на погибель. Я так долго мечтал об этом. Когда горец похитил вас, мне в голову пришел превосходный план. Если бы только все получилось по-моему, король был бы непременно свергнут! И теперь, – воскликнул он, и глаза его гневно блеснули, – теперь я не могу допустить, чтобы все пошло прахом! Если мне суждено умереть, миледи, умрете и вы вместе со мной, и ничто не сможет помешать осуществлению задуманного мною плана. Вы никогда больше не увидите своего отца!