Никита полил барину из кувшина воды на шею. Заботливо вытер полотенцем и намекнул: «А когда же мы в Екатеринослав двинем?»
– А чем здесь плохо? – удивился Александр.
– Да ничем, ничем не плохо. – Никита близко придвинулся к уху барина и зашептал почти трагически.
– Только не велено нам в больших-то городах останавливаться. Ну, как арестуют нас?
– Так и что? – беспечно спросил Александр. – И посидим. Зато Киев посмотрим и девок пощупаем, – и барин ущипнул своего верного слугу за бок. Тот хохотнул.
– Так нечто в Екатеринославе девки перевелись? – добавил Никоненко от себя.
Александр потянулся за красной крестьянской рубашкой.
– Куда! – всполохнулся слуга и мгновенно накинул на барина белую с кружевным воротником. – Вот белая, чистая.
Александр сдался. Никита стал застегивать пуговички на рубашке. Тут Никоненко опять вышел на импровизацию:
– И куда ж она подевалась, шельма? Вам бы, барин, молоденькую девку, она бы враз все пуговки отыскала.
Пушкин расхохотался и снова ткнул дядьку в бок.
– Ну вот и готово, – удовлетворенно произнес Никита, и Пушкин мгновенно улетел. А слуга глянул на себя в зеркало, подкрутил усы и, горделиво унося таз с водой, неожиданно запел:
В островах охотник
Целый день гуляет,
Нет ему удачи,
Сам себя ругает…
После этого дубля раздались дружные аплодисменты съемочной группы – первых зрителей этой сцены.
– Я снялся в прошлом году в десяти фильмах, поставил сам два и участвовал в двух спектаклях, – рассказал мне Сергей Никоненко после съемок.
Я еще раз порадовалась его неутомимой работоспособности. О своей роли в нашем фильме он знал практически всё и цитировал Пушкина и его современников.
– Никита Козлов – «дядька» поэта, крепостной, приставлен был к Пушкину еще с детства, прошел с ним всю ссылку. «Доморощенный стихотворец». Пушкин любил своего дядьку. Однажды Модест Корф побил палкой Никиту, Пушкин заступился за него и вызвал обидчика на дуэль, которая, по счастью, не состоялась. Его пытались подкупить, прося дать почитать бумаги барина, но верный слуга не согласился.
– Он не просто любит барина, – добавляю я к размышлениям Сергея, – он себя с ним соединяет, объединяет словом «мы» говорит: «Когда мы вызывали такого-то на дуэль…», или «Когда мы с ним писали».
Сергею это понравилась.
– И за девками небось оба гоняли? – уточнил Никоненко.
– Обязательно! – согласилась я.
Но сегодня будем играть самый грустный эпизод. Верный Никита везет тело барина в гробу. И несмотря на это, он все тот же. Как раньше заботился о барине, о его кафтане, так и теперь – о гробе его, не переставая говорить с Александром Сергеевичем, внутренне общаться.