— Второе: на изнанке можно отыскать потерянные нити. Забытые, спутанные. Если где-то можно найти следы Оберона — только на изнанке.
— Ясно, — отозвалась я куда с большим энтузиазмом.
— Третье: долго оставаться на изнанке нельзя. Портит характер.
— Да ну? — Я не сдержала нервный смешок. — А если у кого уже испорчен?
— Тот сам себе злобный домовой, — отозвался Максимилиан без улыбки. — Если долго пробыть на изнанке жизни, всё на свете начинает казаться отвратительным, мерзким… Кругом мерещатся враги. В конце концов человек захлёбывается в собственной желчи.
— Весело, — сказала я, никакого веселья не чувствуя.
— Поэтому мы будем входить на изнанку и возвращаться обратно так быстро, как только сможем.
— Согласна.
Максимилиан покачал ногой в чёрной кроссовке:
— Для того чтобы пройти на изнанку и вернуться, нужны двое. Два мага.
Я кивнула. Разумеется: если бы Максимилиан мог обойтись без меня — обошёлся бы.
— Ты готова?
— Хоть сейчас, — сказала я так громко и уверенно, как только смогла.
Он серьёзно глянул мне прямо в глаза. Взгляд у него был сумрачный — мурашки по коже.
* * *
Через полчаса мы приземлились на широком пыльном подоконнике кабинета Оберона. Я бы не нашла его среди многих окон замка — но Максимилиан, кажется, бывал здесь не раз. Он птицей впорхнул внутрь; я сперва повисла на руках, посмотрела вниз на ров с острыми кольями, потом, ругаясь, залезла в окно.
В комнате было по-прежнему пусто. Темнела крысиная дыра в полу. Штора, прикрывавшая книжный шкаф, белела размытыми пятнами — извёстка?
— Начнём отсюда. — Максимилиан хищно огляделся. — Поднимись на скамейку.
— Зачем?
— Чтобы мы были одного роста, — терпеливо объяснил Максимилиан. — Вот так.
Прежде чем забраться на скамейку, я отвернула край клетчатой шкуры, чтобы не запачкать. Мне не хотелось ничего портить в кабинете Оберона — даже теперь, когда кабинет разорён, а король пропал. Встав кроссовками на светлое дерево, мысленно попросив у Оберона прощения, я обернулась к некроманту.
Покидая свой замок, он переоделся. Теперь на нём были кожаная куртка, короткие штаны, мягкие сапоги выше колен — всё аспидно-чёрное. Тонкий плащ крепился у горла чёрной эмалевой застёжкой.
— В чёрном-пречёрном лесу… — пробормотала я с нервным смешком. — На чёрной-чёрной поляне…
— Что?
— Ничего…
— Боишься?
— Кто, я?!
— Ну вот и ладненько.
Он стоял передо мной, и теперь мы действительно были одного роста. Максимилиан поднял руки ладонями вперёд — будто собираясь поиграть со мной в «ладушки». Я повторила его жест, и наши ладони встретились. Я невольно вздрогнула: у некроманта были очень холодные руки.