Это действительно не укладывалось в сознании — он был слаб, у него пропали почти все навыки боя, у него не осталось ничего, что он мог бы противопоставить врагу, тем более такому сильному врагу, какой была Такна, да ещё в союзе с Червочином… А он был спокоен, едва ли не умиротворён.
Он просто ждал, когда произойдёт всё, что должно с ним произойти по плану Ринис.
Море казалось ему прекрасным, особенно в шторм. Грозные и почти прозрачные на фоне неба, словно стеклянные, водяные валы не пугали его. Ветер, рвущий воздух, паруса и снасти, словно бы вливал в него энергию своего неистового движения. Люди, даже в их не самом приглядном виде, который вдруг стал таким явственным для него, внушали уверенность, что всё в конечном итоге у них получается куда лучше, чем у него, а следовательно, за них беспокоиться нечего, они выстоят и даже победят… Наверное, потому, что он-то должен был победить всего один раз, а им предстояло сражаться ещё много раз. И они почему-то были к этому готовы.
Он стал молчалив, не находил слов, чтобы ответить даже на иные вопросы Колы, а помощь Ринис, которая ещё несколько недель назад показалась бы ему унизительной, принимал как должное. Он просто решил, что ничего страшнее того, что с ним уже произошло, не случится. Ему осталась только надежда, что он достойно будет сражаться в своём последнем бою… И одержит победу, пусть даже умрёт после этого.
Он тихо радовался, что всё так получилось. Он стал уже не совсем обычным человеком, но он ведь никогда к этому и не стремился, он был воином и учился быть готовым к смерти каждый раз, когда брался за мечи… Не его вина, что он всё ещё жил на этом свете.
Он надеялся, что прожил свои девятнадцать лет правильно и был настоящим Воином Провидения — не больше того. Но и не меньше.
Да, надежда поселилась в нём именно потому, что он вдруг понял — другим и в малой степени не дано было того, что прошёл, пережил, преодолел он. И это было самым лучшим итогом его жизни. Хотя… Да, для настоящего итога ещё предстояло кое-что сделать.
«Нум» прошёл какие-то острова, на которых обитали уже совершенно тёмнокожие люди, не очень умелые в обслуживании кораблей, но вполне добродушно поставившие им свежие фрукты и мясо. А потом, сразу после этого, он почувствовал…
Это было, как в прежние времена, когда он ощущал на себе магическое внимание сразу множества личностей — Ибраила, каких-то дистантно работающих магов из Империи, полудемонских сущностей, с которыми тоже приходилось считаться, даже Басилевса. Это вмешательство застало его врасплох, но он почему-то и его принял спокойно, словно знал, что так и будет.