Те же. Елизавета. Лестер. Свита.
Е л и з а в е т а (Лестеру)
Чей это парк?
Л е с т е р
Фотерингей.
Е л и з а в е т а (Тальботу)
Отправьте свиту в Лондон.
Народ стоит на улицах толпой.
Уединимся в этом тихом парке.
Тальбот удаляет свиту. Елизавета вперяет взор в Марию, продолжая разговаривать с Лестером.
Любовь ко мне народа моего
Неслыханна. Так почитают Бога,
А не людей.
М а р и я
(которая до сих пор стояла, прижавшись
в полубеспамятстве к кормилице,
выпрямляется, ее глаза встречаются
с устремлен-ным на нее взором Елизаветы,
и она в ужасе снова бросается к Кеннеди)
Не нахожу души
В ее глазах, в чертах.
Е л и з а в е т а
Кто эта леди?
Общее молчание.
Л е с т е р
Ты в Фотерингее, королева.
Е л и з а в е т а
(с притворным удивлением и
неудовольствием смотрит на Лестера)
Кто
Подстроил это? Лестер!
Л е с т е р
Королева!
Так вышло, и, раз Бог твои стопы
Сюда направил, смилуйся над нею
И чувству состраданья уступи.
Т а л ь б о т
Мы все тебя, властительница, молим —
К несчастной этой взор свой обрати,
От страха пред тобой оцепеневшей.
Мария собирается с силами, делает несколько шагов к Елизавете, но с содро-ганием останавливается на полпути. Ее движения выражают сильнейшую душевную борьбу.
Е л и з а в е т а
Кто говорил из вас мне, господа,
О кающейся, сдавшейся? Гордячку
Не научило горе ничему.
М а р и я
Пусть будет так. Я проглочу и это.
Бессильное достоинство мое,
Забудь, кто я и что я претерпела.
Прощай, мой стыд, — я брошусь перед ней,
Пред той, кто в эту грязь меня втоптала!
(Обращается к королеве.)
Вы Божьей волей избраны, сестра,
На царство и увенчаны победой.
Чту Божью власть, возвысившую вас.
(Падает на колени.)
Теперь и вы великодушны будьте,
Дозвольте не валяться мне в пыли.
Мне протяните царственную руку,
Сестре в несчастье помогите встать.
Е л и з а в е т а (отступая)
Вы там, где надлежит вам быть, миледи.
Хвала творцу, что он не пожелал,
Чтоб я была у ваших ног простерта,
Как вы теперь лежите предо мной.
М а р и я (с возрастающим чувством)
Подумайте, как переменчив рок,
Как он карает за высокомерье!
Пускай вас образумит мой пример.
В виду чужих свидетелей, щадите
Тюдоров кровь, текущую во мне.
Не стойте каменной скалой, которой
Схватить не может тонущий пловец.
От силы слов моих, от уговоров,
От слез моих зависит жизнь моя.
Так ледяным своим ужасным взором
Не сковывайте сердца моего.
Е л и з а в е т а (холодно и сурово)
Что вы сказать хотели мне, миледи?