Анна Кеннеди в глубоком трауре, с заплаканными глазами и выражением тяжкой, но тихой печали занята запечатыванием пакетов и писем. Приступы слез часто прерывают ее занятие, в эти промежутки она тихо молится. Паулет и Друри, также одетые в черное, входят в сопровождении многих служащих, вносящих золотую и серебряную посуду, зеркала, картины и прочие драгоценности и наполняющих ими глубину комнаты. Паулет передает кормилице ящичек с драгоценностями и бумагу, знаками показывая, что она содержит опись принесенного. При виде этих богатств со свежей силой оживает печаль кормилицы, так что, погруженная в безутешную скорбь, она не видит, как удаляются вошедшие. Входит Мельвиль.
К е н н е д и (вскрикивает, увидя его)
Вы, Мельвиль? Вас ли вижу я?
М е л ь в и л ь
Да, Анна.
Вот мы и свиделись.
К е н н е д и
Чрез столько лет
Разлуки горькой!
М е л ь в и л ь
Страшное свиданье!
К е н н е д и
Наверно, Вы...
М е л ь в и л ь
Пришел сказать прости
Любимой королеве.
К е н н е д и
Лишь сегодня,
Пред смертью, после долголетних просьб,
Ей дали повидаться со своими.
Не спрашиваю, сэр, как вам жилось,
Не говорю, что вынесли мы с нею
С тех пор как с вами мы разлучены.
Еще наговориться будет время.
Ах, Мельвиль, Мельвиль, до какого дня
Мы дожили!
М е л ь в и л ь
Расстраивать не будем
Сейчас друг друга. Весь остаток дней
Я буду плакать. Никогда улыбка
Меня не озарит. Весь век, весь век
Я в этом платье траурном останусь,
Всю жизнь, всю жизнь я буду горевать.
Сегодня ж, Анна, будем с вами стойки.
Пусть остальные плачут все навзрыд,
Мы с вами постараемся крепиться,
Поможем ей вступить на смертный путь
Уверенно и будем ей опорой.
К е н н е д и
Вы в заблужденьи, Мельвиль. И без нас
Она пойдет на казнь без содроганья
И нам покажет мужества пример.
Мария настоящей королевой
И героиней истинной умрет.
М е л ь в и л ь
Ее врасплох застала весть о смерти?
К е н н е д и
Она не подготовилась. Ее
Тревожили совсем другие страхи.
Не близость смерти приводила в дрожь,
А новый избавитель. Этой ночью
Свободу нам сулили. Мортимер
Нас силой обещал увезть из замка.
В борьбе двух чувств, надеясь и боясь
Доверить честь горячему безумцу,
Ждала Мария утра. Вдруг мы слышим
Движенья, голоса, стук молотков.
Вот, думаем, настало избавленье.
Влеченье к жизни, сладостный порыв
Охватывают нас непобедимо.
Вдруг настежь дверь, и Паулет говорит,
Что плотники внизу сбивают плаху.
(С болью отворачивается.)
М е л ь в и л ь
О Боже! Как она перенесла