Кто такой Лу Шортино? (Каппеллани) - страница 122

Ты проснулся, когда она еще спала, лежа на спине. На ней была белая рубашка, задравшаяся на животе, и были видны трусики, тоже белые, с высокой резинкой. Она спала, сжав ноги. У нее была изумительная белая кожа и такая крутая попка, что поясница не касалась простыни. Ты сунул левую руку между ее бедер и услышал, как она всхлипнула, и только. Мизинцем и безымянным пальцем ты поднял резинку трусиков и опустил руку ниже. Она открыла глаза, еще сильнее сжала ноги и повернулась к тебе.

– На Сицилии, Лу, наступает минута, когда ты не можешь думать ни о чем другом, как только о любви, твой мозг целиком перемещается в член, а всего остального просто не существует. Понимаешь?


Утром солнце ворвалось в комнату внезапно, как пощечина. Когда раздался звонок телефона, ты подумал, что уже полдень, и тип с ресепшена хочет предупредить, что официант везет тебе завтрак. Но нет, тип понес какую-то чепуху на италглише.

– Sir, один синьор… Вы меня извините… Один синьор… is waiting for you.

– Где он? – спросил ты.

– В холле, sir.

Минди еще спала, когда ты быстро сбежал по лестнице вниз, на ходу заправляя рубашку в джинсы. С последней ступеньки ты увидел Агатино, одетого во все черное: черный костюм, черная рубашка. Только бирюзовый браслет охватывал его правое запястье.

Агатино увидел тебя, зажмурился, сложил руки на яйцах и, поведя плечами, сказал:

– Синьор Тони ждет вас в машине.


В номере ты разбудил Минди и сказал, что вы уезжаете. Пока ты складывал в сумку вещи, красный пиджак, нижнее белье, ты спросил ее, не разговаривала ли она с кем-нибудь в эти дни.

– Ни с кем, – заверила она тебя.

И в это мгновение до тебя впервые дошло, что тебя хотят захомутать, что это подстава, имитация похищения с изнасилованием! Что это a fucking way of getting married,[88]используемая в этой гребаной стране!


Тони стоял рядом с оранжевым 127-м «фиатом». Тоже во всем черном.

– Садитесь, – сказал он, широко распахивая дверцу машины. Ты устроился на заднем сиденье. Рядом уселась Минди. Она молчала, склонив голову тебе на плечо. У тебя вспотели руки.

– Where are we going?[89] – спросил ты строго.

– К дяде Салу, – ответил Тони, заводя машину. – Нас ждут в церкви.

Fuck you, гребаные благородные доны! взорвалось в тебе. Fuck you, гребаные ублюдки, не произносящие ни словечка в простоте! Fuck you, ножи и черные волосы! Fuck you, ты, дед! Fuck you, опера марионеток, сельтерская с лимоном и солью, миндальные пирожные и целование рук боссам! Fuck you, гребаное солнце! Fuck you, достоинство и уважение! Fuck you, вся эта гребаная Италия!