— Медленно, очень медленно отходим к выходу. И не поднимать ноги, — тихо приказал я своим ребятам, нутром чувствуя, что причина гибели колонистов кружится сейчас у нас перед глазами.
— Селий, что у вас происходит?
Вызов с челнока заставил меня вздрогнуть.
— Это какие-то насекомые, они были на полу, — шепотом ответил я, будто мой громкий голос мог спровоцировать нападение.
— Но у нас на картинке ничего нет. Ваши камеры слежения ничего не фиксируют.
— Зато наши приборы фиксируют. И глаза… Мы наблюдаем искажение предметов, словно от горячего потока воздуха. Попробуйте сделать стоп-кадр и дать максимальное увеличение. Возможно, вы их увидите.
Я и мои солдаты продолжали медленно, стараясь не поднимать ног, пятиться к выходу. Что еще мы могли противопоставить скопищу насекомых? Расстрелять их из «ИО-35»? Глупо! Возможно, нам удастся уничтожить несколько сотен, но остальные…
Неожиданно я поймал себя на мысли, что не в состоянии представить, какая опасность может нам угрожать. Насекомые? Фи! Я не мог поверить, что эти мелкие твари способны на нечто большее, чем ядовитый укус. Да и то, принимая во внимание их величину, укусов должно было быть не меньше сотни, чтобы привести к летальному исходу. Вероятно, мое первое впечатление обмануло меня, и эти насекомые никакого отношения к исчезновению колонистов не имели. Ведь в любом случае должны были остаться трупы.
Я был уже возле двери, когда мне вдруг показалось, что одна из этих мелких тварей коснулась моего уха. Возможно, мне действительно лишь показалось, ввиду моей брезгливости к насекомым, но мое тело отреагировало на это по-земному.
Я хлопнул себя по уху и машинально посмотрел на свою ладонь, желая лицезреть на ней останки мелкого пакостника. Там ничего не было, но сам хлопок произвел действие, которое смело можно назвать равнозначным взрыву в горах.
Скопление насекомых, словно снежный ком, ринулось в мою сторону. Я этого не заметил и поэтому не сразу понял, что происходит, когда мой палец медленно отплыл в сторону и растаял в воздухе, аки дым без огня. Я не почувствовал боли и поэтому подумал, что у меня галлюцинация. Только когда развалилась и пропала в воздухе вся моя ладонь, а воздух вокруг начал стремительно краснеть, я понял, что меня поедают- поедают со всеми потрохами, живого и без перца.
Все мое тело жгло огнем, словно на костре инквизиции. И огонь этот уже проникал через нос внутрь. Я хотел закричать, но из горла вырвался лишь хрип отчаяния. Мой язык в течение секунды превратился в несуразное месиво, а изо рта высыпались зубы, которые поплыли по воздуху, словно маленькие воздушные пузыри.