— …Мы найдем себе планету и построим себе дом. Только там не будет этих, очень милых сердцу, зон…
Я улыбнулся. Эти строки понимались по-разному — и шутливо, и ностальгически. Изоляционные радиоактивные зоны… Нет, лично я бы не стал скучать по ним. Слава Богу, что атомная энергетика прекратила свое развитие, а то непонятно, чем бы все это закончилось.
Я пел, а ребята дружно вторили мне. И атмосфера в челноке разительно изменилась. Мы все нашли в себе что-то общее, мы стали одной командой. Мы — оторванный от настоящего осколок своего поколения.
Челнок вышел из плотных слоев атмосферы, и под нами открылась панорама огромной серой пустыни. Песня закончилась, и я не сомневался, что сейчас все ребята смотрят на свою первую планету. Интересно, о чем они думали в тот момент. Каждый о своем, наверное. Но никто — о смерти.
Я вел челнок над безжизненной пустыней. Скоро должен был показаться небольшой лес — километра на три в поперечнике, а за ним скалы и станция. Я снизился к самой поверхности планеты.
— Не рано ли опустились, лейтенант? — спросил рядом сидящий со мной сержант Волат. — Еще должен быть лес, а лишь затем скалы и станция.
— Знаю, — ответил я. — Лес небольшой, мы пройдем его пешком.
— Но ведь приказ был высадиться прямо на станцию, — возразил сержант.
— Здесь уже только я приказываю! — Мне удалось немного попридержать свой гнев, но все же голос мой прозвучал достаточно резко.
— Прошу прощения, лейтенант, — ответил сержант.
— Когда надо вынуть какую-то вещицу из дерьма, совсем не обязательно плюхаться туда самому, — уже немного спокойнее пояснил я. — Можно, сержант, аккуратно подойти со стороны и взять ее щипцами, совсем при этом не испачкавшись. Я достаточно ясно излагаю?
— Вполне, — ответил Волат.
— Вот и хорошо. — Я улыбнулся и, как бы прося прощения за свою недавнюю грубость, сжал руку сержанта. Он все понял. Волат был хорошим сержантом и отличным парнем. Я понял это еще в первый день нашего знакомства, когда он предложил мне свою дружбу — просто так, ничего не требуя взамен.
Впереди показалась длинная полоса леса. Она тянулась километров на сорок, но в поперечнике была не больше трех. Я затормозил челнок и повел его на посадку. Планета мягко приняла наш небольшой корабль, и мы вышли наружу. Мой взвод выстроился возле самого леса.
— Значит, задача такова, — произнес я, — двойной развернутой цепью проходим лес и выходим на периметр станции. О всем подозрительном немедленно сообщать. В первой цепи с первым отделением иду я, во второй со своим отделением — сержант Волат. Сержант Манит останется на челноке и подберет нас после разведки. Сверим часы. На моих сейчас пятнадцать часов двадцать минут по земному времяисчислению. Подбор в семнадцать двадцать. Все, выдвигаемся.