Дождавшись возвращения отца, Алина закрылась с ним в кабинете. То, что начало разговора она свела к неуважению со стороны «TransitLink» ее как личности и их фамилии, затронув тем самым честолюбивые струнки в душе Семчукова, было хорошо продумано. И все же реакция отца была откровенно вялой: он лишь напомнил, что изначально не очень приветствовал ее желание там работать, а потому посоветовал как можно скорее уволиться
И тогда, раздосадованная тем, что ее слова не возымели на него должного действия, в приступе гнева и злости она пошла на крайний шаг. Разрыдавшись, она заявила, что в ночь накануне Нового года, когда вернулась домой под утро, Крылов ее… изнасиловал
И вот тут реакция Степана Геннадьевича не заставила себя долго ждать и он буквально взорвался. Он кричал, бегал по кабинету, возмущенно махал руками. Его единственную дочь изнасиловали! И когда? Накануне намеченной на лето свадьбы! И кто? Этот проходимец, заработавший кучу денег непонятно каким способом! Бедная девочка… Но он за нее отомстит! Жестоко отомстит
Наутро Семчуков начал действовать. Алина, вопреки воле отца продолжавшая ходить на работу, с удовлетворением и некоторым злорадством наблюдала суетливость и растерянность на лицах этих невесть что мнящих о себе людей. Но когда во вторник в офисе объявился Крылов, ее состояние резко изменилось. Лишь тогда до нее дошло, во что может вылиться предпринятый ею демарш. Если Константин Петрович узнает, а в том, что он докопается до истины, она не сомневалась, ЧТО она заявила отцу, ей не останется ничего, кроме как с позором принять свое полное поражение! И если на отцовское прощение она еще могла рассчитывать, учитывая, что единственная дочь, на снисхождение Крылова надеяться не приходилось. Люди, подобные ему, ложь, а тем более такую наглую, не прощали никогда.
Нужно было во что бы то ни стало остановить отца, но ситуация вышла из-под контроля. Семчуков дал отмашку всем, кто хоть как-то мог попортить кровь «TransitLink», а сам уехал по делам в Москву, где, кстати, собирался встретиться с будущими родственниками и обсудить детали предстоящей свадьбы.
С растущей паникой Алина наблюдала за развитием событий и лихорадочно продумывала очередной разговор с отцом. Зная непреклонный характер Степана Геннадьевича, она не могла придумать, что же такое ему сказать и чем объяснить свое поведение. Она потерянно сидела на своем рабочем месте, нервничала, ошибалась в переключениях телефонных линий, но, о, чудо! эти глупые люди воспринимали ее ошибки как само собой разумеющееся в дестабилизированной работе офиса! Они ей даже сочувствовали и успокаивали, что все пройдет. «Что пройдет? Неужели они ничего не понимают?!» — уже буквально кричала она в душе.