– Что я должна делать? – удивленно спросила принцесса.
– Ты должна лечь на кровать и позволить укусить себя Тузику за бедро ноги. Больно тебе не будет, Тузик умеет кусаться безболезненно. Затем ты должна войти в транс и контролировать процесс очищения крови магическим взглядом.
– Ингар, я 'видящая' и хотя ты 'светлейший', но то, что ты предлагаешь делать, полнейший бред.
– Поверь мне Викана, но я знаю, что это поможет! – попытался убедить я принцессу.
– Поверить тебе? Наврядли это возможно, но я готова на все раде детей! Вы с малхусом можете меня даже загрызть, – произнесла гвельфийка и легла на кровать.
– Ингар, – раздался в голове голос Тузика, – Викане очень страшно и не стоит обращать внимания на ее слова, она хорошая.
Через час процедура очистки крови закончилась, Викана села на кровать, поджав под себя ноги, и удивленно смотрела на несчастного Тузика, которого тошнило в углу каюты. Я вызвал охрану и приказал прибраться в помещении и принести ведро чистой воды для малхуса.
– Викана с тобой все в порядке? – спросил я.
– Это чудеса какие-то, я словно заново родилась. Мне кажется, что процедуру очистки крови достаточно проводить не чаще одного раза в десять дней! Боги, я стану первой гвельфийкой родившей двойню! – радостно воскликнула она и бросилась мне на шею.
Мы так простояли несколько секунд, но потом принцесса смущенно отстранилась и, заплакав, легла на кровать лицом вниз. Я подошел к ней и, подождав, когда она успокоится, сказал:
– Викана мы с тобой обо всем поговорим, когда я вернусь. Ты справишься в мое отсутствие?
Викана утвердительно кивнула головой, и я вышел из каюты. День клонилось к вечеру, и пора было вылетать на горное озеро для подзарядки камня и отдыха перед полетом. Заняв место за штурвалом, я дал команду спускать аппарат на воду.
Глава 18.
Бой за Танорис.
Ночь прошла как одно мгновение, мне давно не удавалось так хорошо выспаться. Уединение в пещере на горном озере, где мы с Виканой впервые соединили свои души, и тела помогли мне очистить свои мысли от всего наносного и малозначительного. Нет, я не изменил своего отношения к произошедшему между нами разрыву и не корил себя за сказанные слова и принятые решения. Единственное о чем я жалел, это была та грубая форма, в которой я все высказал Викане. В душе росло новое и еще до конца неосознанное чувство к принцессе. Любовь ли это или просто уважение к матери своих будущих детей я пока не понимал, но чувствовал, что стою лишь в начале длинного пути к этому пониманию. Сверкающий ореол, который я выдумал, мечтая о встрече с любимой, рассыпался в прах и я только сейчас начал узнавать настоящую Викану, с которой меня так крепко связала неумолимая судьба. Смогу ли я полюбить ее или мы так и останемся чужими друг другу людьми зависело не только от меня, но и от принцессы. В качестве рабыни моего высокого происхождения она меня отталкивала, не только как человек, но и как женщина. Фанатичный блеск в глазах, это распластанное у моих ног тело, слова 'сиятельный', кроме неприятия и брезгливости ни каких чувств во мне не вызывали. Сейчас с Виканой меня связывали только наши не родившиеся еще дети, а это во сто крат важнее любых препятствий стоящих между нами.