– Я тебя предал? – возмутился Дерри. – Что-то я совсем запутался: сначала меня методично пытаются убить, и ты рвешься сделать это одним из первых, а потом вдруг приходишь и говоришь какую-то сентиментальную ерунду. Что-то до меня не доходит.
– Сейчас у меня появилась такая возможность, а раньше ее не было. Нам удалось убедить Сарта, что необходимо приостановить охоту. Но пока – именно приостановить, а не прекратить. Приступ дурного настроения – и все. За тобой опять будут гоняться толпы вооруженных фанатиков из синдиката, поджидая за каждым углом и всячески изощряясь, чтобы поймать тебя и притащить пред темные очи Сарта. Тебе оно надо?
– И каким образом вам удалось это сделать? – «и зачем?», мысленно добавил ксари, подумал и решил, что, если он озвучит эту мысль вслух, хуже не будет. – Только, Адольф, не надо мне сентиментального бреда про то, что я твой любимый ученик и у тебя вдруг проснулись ко мне отеческие чувства. Я в это не поверю, ты всегда действовал, повинуясь лишь одному принципу – принципу выгоды.
– Конечно, зря ты не веришь, что я испытываю к тебе отеческие чувства, но это не суть важно, мои чувства и впрямь не на первом месте и не играют решающей роли. А вот выгода – да. Тут ты угадал. Мне невыгодно, чтобы тебя пытались убить, и это раз за разом не получалось. Тем более, на твое устранение приходится посылать лучших, страдает кадровая база синдиката. У нас и так слишком высокая смертность, зачем же ее увеличивать искусственным образом. Мы просто не успеваем готовить новые кадры. Никогда не успевали, а охота на тебя была и остается, в общем-то, Сартовой личной блажью. Безусловно, пять лет назад было необходимо объявить на тебя охоту, чтобы поддержать престиж Господина и организации. Но после нескольких неудачных попыток это все можно было бы прекратить, а по синдикату пустить слух, что отступник уничтожен. Но Сарт этого не сделал, раздув, в общем-то, заурядную проблему до размеров воистину глобальных, и усложнив жизнь всем. Но, в конце концов, он не дурак и прекрасно понимает, что сейчас гораздо выгоднее сотрудничать с графом Андеранским, нежели убивать, навлекая на себя гнев его влиятельных друзей и родственников. Однако ему уже трудно пойти на попятную, не уронив при этом свой престиж. Поэтому принятые в отношении тебя решения так расплывчаты. И все же синдикат, как, впрочем, и всегда, предпочитает не вступать в открытый конфликт с представителями правящей элиты и аристократией, и ты как личность здесь по большому счету ни при чем.
«Граф Андеранский. – пронеслось в голове Раниона, – А аристократ, оказывается, путешествует не под своим настоящим именем и титулом. К чему бы это?» Следящий попытался вспомнить в каком контексте он уже слышал упоминание об этом графстве, но так и не смог. Ясно было только одно – это задание он с треском провалил, а значит, в скором времени его настигнет расплата. Уж лучше бы этот белобрысый гад убил его раньше, на улице. Теперь же придется иметь дело с самим Адольфом. Ну кто же знал, что все так выйдет? Учитель его просто подставил, или же в этом задании был еще какой-то тайный смысл? Кто же все-таки этот загадочный пижон? Жаль, что пять лет назад Раниона еще не было в синдикате, а когда он там появился, то считал ниже собственного достоинства слушать всевозможные сказки и сплетни в коридорах. Если бы в свое время он был проще, то не сидел бы сейчас как тупая пуха, не понимая, куда он попал, что происходит, и с кем свела его судьба. И все же имя «Дерри» он где-то уже слышал, и неудивительно. Исходя из разговора, этот парень, несмотря на юный возраст, очень хорошо известен в синдикате всем, кроме Раниона.