Последняя мысль очень не понравилась Хантеру. Он был почти уверен, что у краснокожих не было времени всерьез заняться пленницей, но, чтобы изнасиловать и избить женщину, много его и не требуется. Хуже всего, если Фиалковые Глаза попала в руки индейцев пауни. Именно так оно и было, судя по тому, в каком направлении двигалась группа. Никто не издевался над пленниками так изощренно и с таким удовольствием, как это воинственное племя.
Пожалуй, угрюмо думал Хантер, с надеждой на лучшее стоит распроститься.
Спешившись и бросив поводья на ближайший куст, он еще раз проверил оружие. Лошадь, привыкшая ко всему, стояла в полной неподвижности. Хантер разулся, спрятал обувь и носки в мешок и скользнул в кустарник, согнувшись в три погибели. Похитители были очень близко — ярдах в тридцати, не больше.
До сих пор ему не удалось посмотреть на них и удостовериться, что Фиалковые Глаза все еще с ними, но это было именно так, раз ему не попалось по дороге ее бездыханное тело. Кроме того, следы одной из лошадей были глубже, словно животное несло на себе добавочный груз. Не след, а визитная карточка того, кем придется заняться вплотную, подумал Хантер и нехорошо улыбнулся. Он чувствовал себя точь-в-точь как в прежние времена, огибая лагерь индейцев, чтобы подкрасться со стороны, с которой его меньше всего ждали. Удивить — значит наполовину победить.
В лагере их было пятеро (шестой, должно быть, притаился где-то в кустах). У двоих были револьверы. На это Хантер совсем не рассчитывал. Огнестрельное оружие могло серьезно осложнить дело. Он продолжал двигаться вперед, очень медленно и совершенно бесшумно, нащупывая голыми ногами каждую сухую веточку и аккуратно ее минуя. Он заставил себя дышать размеренно и тихо.
Коснувшись большим пальцем ноги холодного бока валуна, Хантер отвел ветви, переступил через камень и осторожно их отпустил. Листвы было не так много, как хотелось бы: зимние ветры основательно ее поубавили. Это означало, что его проще заметить сейчас и легче будет выследить потом, когда Фиалковые Глаза будет в его руках. Если, конечно, она до сих пор жива. Хантер упрямо закусил губу. Все его чувства были обострены до почти болезненной степени, стук сердца неприятно отдавался в ушах.
Сняв винтовку с плеча, он опустился на землю и прополз вперед еще немного. Затаившись позади самого густого куста, он вынул из-за пазухи бинокль, приспособил его на камне и всмотрелся вперед — туда, где был лагерь индейцев. Пальцы его внезапно задрожали. Отдышавшись и успокоившись, Хантер еще раз обвел лагерь взглядом.