– Нет, ребята, не из-за болезни мы здесь сидим. Туго придется тому, кто был у красных. Из прошлого транспорта барон отослал человек двадцать пять.
– Куда?
– Да уж известно куда! Туда, где раки зимуют!
Габор при таких разговорах съеживался. Стоило писарю или жандарму где-нибудь громко произнести его имя, как он вздрагивал всем телом. Он хотел уже только одного: чтобы поскорее кончилась невеселая комедия, но ждал молча, с мужицким упорством.
Из канцелярии и обратно беспрестанно ходили писаря, вызывая по спискам то одного, то другого. Йожефа Гиршфельда, бывшего начальника хозяйственной части интернационального батальона, вызвали и под конвоем перевели в штрафной барак.
– Здесь знают обращение с людьми! – невесело шутили в бараке. – А кто без грешка?
Тоска и тревога гнали Габора подальше от людей. Он целыми днями торчал во дворе, на сыром, холодном ветру. Он бродил по утоптанной сотнями ног грязи, стоял на пригорке у последнего барака и глядел через забор на заштатную провинциальную улицу, обсаженную деревьями. Деревья были голы, унылый грязно-синий цвет неба напоминал плохо написанную жестяную вывеску. По небу гонялись друг за другом серые клочья облаков.
До деревни Габора отсюда было восемь часов езды. Если бы он уехал сегодня с четырехчасовым поездом, то к ночи был бы дома. Что-то там? Габорка уже ходит в школу. Хозяйство, наверное, развалилось. Впрочем, при урожае можно будет все поправить! Потом вместе с Петером Гере – он уже давно вернулся – хорошо было бы сорганизовать бедняков, а там будет видно! Ведь не может быть, чтобы это не началось в самом скором времени…
– Здравствуйте, товарищ Киш! – раздался чей-то голос у самого уха Габора.
Габор оглянулся. Возле него стоял жандарм – чистый, строгий, гладко выбритый, с лаковым ремешком под подбородком и со знакомым шрамом на нижней губе.
– Здравствуйте, господин фельдфебель, – ответил Габор, скрывая испуг.
– Господин фельдфебель? Почему господин фельдфебель? Мы же товарищи, Габор, не правда ли?
– Какие товарищи? – спокойно спросил Габор.
– Ка-а-акие?! – протянул жандарм. – Мы же вместе служили у красных и вместе изучали марксизм!
– Давно это было, господин фельдфебель.
– Давно, но это было!
– Ну да!
Жандарм подошел к Габору вплотную и мутными серыми глазами впился в лицо солдата.
– Ну как? Приехали-с?
– Пора уже!
– Да! Пора! Кто же еще приехал с вашим транспортом?
– Йожеф Гиршфельд приехал.
– Этот уже сидит. Ну, а еще кто?
– Больше никого не знаю.
– Ну, не важно. Потихоньку и все приедут. Дома ведь все-таки лучше, чем в Ресефесере, правда?