Не менее блестящими мореходами были полинезийцы, заселившие бесчисленные острова Тихого океана в I-м тысячелетии н. э. На своих остойчивых катамаранах и проворных легких лодках с балансиром они смело выходили в открытое море. Каботажное плавание (т. е. плавание в виду береговой линии) исключалось, поскольку небольшие тихоокеанские острова разделены значительными расстояниями. Мореплаватели солнечного восхода (так их назвал в своей интереснейшей книжке Те Ранги Хироа, сам полинезиец по крови) замечательно умели ориентироваться по звездам, которых в тропиках высыпает видимо-невидимо. Кроме того, в их распоряжении имелись своеобразные карты, сплетенные из тростника, на которых вставленные в ткань камни символизировали острова, а направление тростниковых стеблей обозначало океанические течения и господствующие ветра. Сегодня трудно судить, насколько были надежны такие морские карты, но не подлежит сомнению, что предки современных полинезийцев, руководствуясь их скупыми указаниями, безошибочно находили дорогу в открытом море.
Высокие мореходные качества самых примитивных плавсредств далекой древности (к которым, к слову сказать, катамараны полинезийцев отнести никак нельзя) были не раз продемонстрированы в эксперименте. Хорошо известно, что знаменитый Тур Хейердал преодолел на бальсовом плоту несколько тысяч миль открытого океана, неопровержимо доказав тем самым принципиальную возможность таких плаваний. Правда, его опыт, на наш взгляд, требует одной существенной оговорки. Представим себе, что Солнечная система уже исхожена вдоль и поперек, а на межпланетных трассах привычно курсируют грузовые и пассажирские космические корабли. И вот появляется некий энтузиаст, увлеченный историей ранней космонавтики. Сверяясь с чертежами давно минувших дней, он собирает примитивную многоступенчатую ракету и совершает на ней беспримерный героический перелет к Марсу, а то и к Юпитеру. Ученый мир ему рукоплещет – отныне можно считать доказанным, что наши далекие предки могли без особого труда осуществлять такие дальние перелеты. К сожалению, таким образом ничего доказать нельзя. Наш вымышленный энтузиаст прекрасно знал, куда лететь, и опирался на базу данных, наработанную поколениями астронавигаторов. Точно так же Туру Хейердалу было очень хорошо известно, под каким градусом широты и долготы он увидит первую землю. В отличие от своего далекого предка, он не плыл в белый свет как в копеечку. Короче говоря, принципиальная возможность некоего деяния еще не означает автоматически, что подобное деяние было во время оно непременно осуществлено.