В главе XX «Сибирское надувательство» (стр. 317–331), Кравченко описывает условия своей работы в Кемерово, на строительстве трубопрокатного комбината. Этот комбинат был сначала запланирован в Сталинске и сотни миллионов рублей уже затрачены на его строительство, когда обнаружилось, что в этом городе нет для такого предприятия электро- и газоснабжения, путей снабжения, рабочей силы, помещений для рабочих и, наконец, что почва Сталинска не может выдержать тяжести промышленных построек. После нескольких месяцев волокиты и препирательств с различными организациями, Кравченко удалось добиться переноса этого строительства в Кемерово, где были для этого все необходимые условия. Глава эта посвящена описанию бестолковости и бесплановости работы советских планирующих организаций. Особенно интересна последняя часть главы.
* * *
С самого начала наши усилия разбивались о бюрократическую глупость. Я должен был собирать материалы и инструменты и организовывать их транспорт и хранение. Тысячи квалифицированных и неквалифицированных рабочих должны были быть мобилизованы, снабжены жильем и элементарной заботой. В нормальных условиях эти вопросы не представляли бы непреодолимых трудностей. Но при нашей советской системе каждый шаг требовал формального решения бесконечных инстанций, каждая из которых ревниво относилась к своим правам и смертельно боялась взять на себя инициативу. Неоднократно мелкие трудности ставили нас в тупик, который никто не осмеливался разрешить без инструкций из Москвы. Мы жили и трудились в лабиринте анкет, бумажных форм и докладов в семи копиях.
Я не буду утруждать читателя техническими подробностями. Но некоторые примеры могут развеять покров деловитости над бесплановостью, которая именуется, почему-то, плановым хозяйством.
Мы остро нуждались в кирпиче. Сотни заключенных маршировали из своих отдаленных лагерей и работали по четырнадцать часов в день, чтобы выполнить требования различных строительных организаций Кемерово на этот материал. А в то же время два больших и хорошо оборудованных кирпичных завода стояли замороженными. Они принадлежали какому то другому наркомату, который «консервировал» их для неких мистических будущих целей. Я просил, и угрожал, и посылал ходоков в Москву в попытке разморозить эти заводы, но бюрократизм торжествовал над здравым смыслом. Кирпичные заводы оставались мертвыми все время, пока я находился в этом городе.
В то время как мы делали отчаянные попытки найти жилье для наших рабочих, на окраине Кемерово стоял блок жилых домов, неоконченных и безполезных. Оказалось, что кредиты, отпущенные на их строительство, были израсходованы раньше, чем дома были окончены. У меня были необходимые средства для завершения этого строительства и для покупки уже построенного, но я не был в состоянии преодолеть бюрократические препятствия. Организация, которая начала строительство, была готова уступить свои интересы. Фактически все, казалось, были согласны и разрешение на использование этих домов должно было прийти, — но оно так никогда и не пришло.