он был бы окончательным заявлением о любви. При том, как дело обстоит сейчас, вы вступаете в брак в попытке опустить любовь до уровня
обещания или
гарантии.
Брак — это попытка гарантировать, что то, «что обстоит так» сейчас, всегда будет обстоять так. Если бы вы не нуждались в этой гарантии, вы не нуждались бы в браке. И как вы используете эту гарантию? Во-первых, как средство обеспечения безопасности (вместо обеспечения безопасности, исходя из того, что у вас внутри) и, во-вторых, если эта безопасность оказывается не вечной, — как средство наказания друг друга, поскольку нарушенное брачное обещание становится основанием для возбуждения судебного процесса.
Таким образом, вы находите брак очень полезным — даже если он лишен здравого смысла. Брак — это также ваша попытка гарантировать, чтобы чувств, которые вы испытываете друг к другу, вы не испытывали ни к кому другому. Или, по меньшей мере, чтобы вы никогда не выражали их подобным образом, по отношению к другим.
То есть, с помощью секса.
То есть, с помощью секса. Наконец, брак, в том виде, в каком вы его создали, — это способ сказать: «Эти отношения особые. Я ставлю эти отношения выше всех других».
Что в этом плохого?
Ничего. Это не вопрос «хорошего» или «плохого». Хорошего и плохого не существует. Это вопрос того, что приносит тебе пользу. Что воссоздает тебя в следующем самом грандиозном представлении о том, Кто Ты Есть в Действительности.
Если Кто Ты Есть в Действительности — это существо, которое говорит: «Именно эти взаимоотношения — только эти, именно здесь — самые особенные», значит, построенный тобою брак, позволяет тебе делать это самым совершенным образом. Но, может быть, тебе будет интересно узнать, что почти никто из признанных духовных учителей не состоял в браке.
Да потому что учителя дают обет безбрачия. Они не должны заниматься сексом.
Нет. Потому что мастер не может искренне утверждать того, что пытается сделать ваш современный брак: что один человек для него значит больше, чем другой. Этого не может утверждать мастер, и этого не может утверждать Бог.
Дело в том, что ваш брачный обет в том виде, в каком вы его построили, заставляет вас делать совершенно безбожное заявление. Самая большая ирония в том, что вы видите в этом самое святое из обещаний, — ведь это обещание, которого Бог никогда не дает.
Но, чтобы оправдать свой человеческий страх, вы придумали Бога, который поступает подобно вам. Поэтому, вы говорите об «обещании», данном Богом своему «Избранному Народу», и о заветах Бога тем, кого Бог любит «особым образом».