, не имеет ничего общего с физическим уровнем.
Менее развитым существам и расам не всегда это ясно.
И, наконец, высокоразвитое существо понимает, что она и те, кто на нее нападают, — Одно. Она видит нападающих, как травмированную часть своего Я. Ее функция в таких обстоятельствах — исцелить все раны, чтобы Всё в Одном снова могло познать себя таким, каким оно есть в действительности. Она отдает всё, что у нее есть, так же естественно, как ты дал бы человеку аспирин.
Вот это да. Какая концепция. Какое понимание! Но мне нужно вернуться немного назад, к тому, что Ты сказал ранее. Ты сказал, что высокоразвитые существа…
Давай далее будем обозначать их ВРС. Название слишком длинное, чтобы снова и снова его писать.
Хорошо. Итак, Ты сказал, что ВРС никогда не прекратят опыт физического бытия другого существа без его согласия.
Правильно.
Но зачем одно существо даст другому существу согласие прервать его физическую жизнь?
Причин может быть множество. Оно может предложить себя как еду, например. Или послужить какой-либо другой цели — например, остановить войну.
Наверное, именно поэтому даже в нашей цивилизации есть народы, которые не убивают животных ради их мяса или шкур, не спросив согласия у их духов.
Да. Так поступают американские индейцы, которые даже не сорвут цветок или траву, не поговорив с ними. Так поступают во всех ваших аборигенных культурах. Интересно, что все эти племена и культуры вы называете «примитивными».
Получается, что я не могу даже выдернуть редиску, не спросив, не против ли она?
Ты можешь делать всё, что ты выбираешь. Ты спросил меня, что бы сделали ВРС.
Значит, американские индейцы — высокоразвитые существа?
Как и во всех расах и видах, некоторые да, а некоторые нет. Это вопрос индивидуальности. Но в смысле культуры, они достигли очень высокого уровня. Культурные мифы, которые много сообщают об их жизни, весьма возвышенны. Но вы заставили их смешать свои культурные мифы с вашими.
Погоди минуту! Что это Ты говоришь? Краснокожие были дикарями! Именно поэтому нам пришлось убивать их тысячами, а потом отправить оставшихся в зоны заключения, которые мы называем резервациями! Ведь мы даже сегодня на их священных местах устраиваем площадки для гольфа! Нам приходится. В противном случае, они могли бы почитать свои священные места, и помнить свои традиции, и исполнять свои священные ритуалы, а мы не можем этого допустить.
Я понял идею.
Нет, правда. Ведь если бы мы не взялись за дело и не постарались бы стереть их культуру, они могли бы повлиять на нашу. И чем бы мы тогда закончили? Мы бы уважали землю и воздух, отказались отравлять наши реки, и тогда не было бы промышленности!