Видно мне было изумительно: задними лапами я стоял в рюкзаке за плечами Тимурчика, а передними опирался о его плечи. Таким образом, наши головы были на одном уровне, и мы могли по-Шелдрейсовски обмениваться впечатлениями. А их было – хоть отбавляй! Тимур комментировал мне все происходящее, а сзади нас, как самых маленьких, оберегал мистер Хьюз. Не давал нас толкать и заслонять вид на процессию…
Шли какие-то гвардейцы с барабанами и тоскливыми дудками – "волынками", как сказал мистер Хьюз. Шли полицейские, катились в зеленых колясках инвалиды всех войн, девочки из школы "Дрик Тауншип Дракон" в одних купальниках размахивали лентами и делали всякие гимнастические упражнения. А перед ними, с короной на голове и в норковой шубке, вышагивала "Мисс Нью-Йорк" Килин Криник!..
С целой свитой фальшиво веселящихся солидных дядечек руководящего типа шел губернатор Патаки. В петлице его черного пальто красовался зеленый листок клевера. Неподалеку от губернатора, в одном пиджаке и зеленом галстуке, топал мэр Нью-Йорка Джулиани. И губернатор, и мэр махали нам руками, посылали воздушные поцелуи всем, стоявшим за ограждениями, – словом, вели себя как отцы родные…
За ними топали какие-то вопящие грымзы – ни одной хорошенькой! Несли плакат: "Англичане! Руки прочь от Ирландии!"
И все вокруг было зеленым! У некоторых – даже уши…
Ах, как мне стало жалко, что мой Шура Плоткин не видит всего этого! Стоял бы он сейчас рядом с нами…
Но тут же мне пришло в голову, что Шура к этому празднику отнесся бы не с таким восторгом, который испытывали мы с Тимуром. Наверняка Шура ухмыльнулся бы и, естественно, если Тимура не было бы рядом, сказал бы открытым текстом:
– На хера попу гармонь, если есть колокола? Почему Америка должна праздновать День какого-то святого из Ирландии?! Где именье – где вода, где Ромео – а где Джульетта?.. У американцев своих поводов для веселия и праздников достаточно. Есть, есть во всем этом какой-то фальшак…
Я даже услышал привычные насмешливые Шурины интонации, даже его ироничную рожу увидел, черт бы его побрал!
И вдруг мне почудилось… И вдруг мне прислышалось, как откуда-то издалека – ну, совсем непонятно откуда – негромкий Шурин голос внутри меня проговорил с характерной его усмешечкой:
– Ты абсолютно прав, Мартышечка… Умница ты мой ненаглядный.
Я так заволновался, так задергался, так стал крутить башкой и оглядываться, что, уже не говоря о Тимуре, даже мистер Хьюз всполошился.
– Что с ним, Тим?!.. – спросил мистер Хьюз у Тимура.
– Что с тобой? – спросил встревоженный Тимур у меня.