На другой день, сразу же после завтрака, мы собрались в кабинете Холмса. На его рабочем столе в хронологической последовательности лежали три «пикника», а также календари из «Часа пик» и копии других газет, которые имели отношение к «пикникам». А я прихватил с собой томик повестей А.С.Пушкина.
— Что это у вас, Ватсон?
— Прежде, чем мы начнём обсуждение русских «пикников», я хотел бы, дорогой Холмс, зачитать вам одну фразу из Пушкина: «Две неподвижные идеи не могут вместе существовать в нравственной природе, так же как два тела не могу в физическом мире занимать одно и то же место».
— «Пиковая дама»?
— Совершенно верно, Холмс, — начало шестой главы. В процессе изучения аналитической записки по фильму «Матрица», а также после прочтения ваших записей у меня сложилось представление о глобальном противостоянии двух концепций управления: библейской и альтернативной ей Концепции Общественной Безопасности. И мне показалось, что Пушкин одной этой фразой еще в первой половине девятнадцатого века очень точно выразил противостояние двух альтернативных концепций управления. И если в этой фразе Пушкин обратил внимание на информационную и материальную составляющие концепций, то вся повесть по существу посвящена их мерной составляющей. Поэтому если говорить о матрицах-сценариях «пикников», то везде можно найти следы числовой меры «Пиковой дамы». Кстати, числовая мера самой «пиковой дамы» по картам «Таро» — 51. Достаточно взглянуть на календари в газете «Час пик» № 51 (200) от 29.12.93 г. и № 1 (201) от 5.01.94 г. и можно сразу же обнаружить в них числовую меру «пиковой дамы».
— Согласен, Ватсон, хотя в газете за 1993 год эта числовая мера выражена в самом её номере, а в газете за 1994 год — в дате её выхода, если опустить «0» между денем и месяцем. В своё время я также обратил внимание на числовую меру, сопровождающую «пикники» и её сходство с числовой мерой «Пиковой дамы». А когда в 1995 году мне попала в руки книга профессора Иллинойского Университета в Чикаго Лорейна Лейтона «Эзотерическая традиция в русской романтической литературе», в которой более половины содержания было посвящено нумерологии [72] этой удивительной повести Пушкина, я решил, что она-то и поможет раскрыть мне тайну русских «пикников». Ничего подобного, кроме общих рассуждений о связи литературы с тайными доктринами и кабалистикой я в ней не обнаружил. Более того, у меня сложилось впечатление, что Пушкин в «Пиковой даме» просто посмеялся над увлечением своих современников-масонов мистикой Калиостро, Сен-Жермена и Сведенборга. Не прошел мимо этих увлечений и знаменитый биограф моего прадеда Артур Конан-Дойль, который как вы знаете, Ватсон, под конец жизни увлёкся спиритизмом. Поэтому, чтобы не возвращаться в процессе анализа «пикников» к «Пиковой даме», давайте, Ватсон, обозначим числовую меру двух концепций, которая проявилась действительно в шестой главе повести.