– Повернись ко мне спиной. Потом можешь открыть глаза.
Битали послушался. Очутившись лицом к шкафам, свесил разлохмаченный конец крапивной веревки над резиновым ведром. Анита совсем рядом что-то бормотала быстрым речитативом и покачивалась из стороны в сторону – он чувствовал движения ее тела. Слова слились в невнятный тихий скулеж, даже вой. Рыжая мелко задрожала, вой стал заметно громче… и вдруг – кончик веревки начал набухать, белеть и с него закапало, закапало молоко, сливаясь в тонкую струйку.
– Сколько брать-то? – вслух подумал Кро. – Когда останавливать?
Анита, завывая на одной ноте, не ответила.
– Ларак по три грелки за раз набирал? Тогда и я столько же возьму, – решил Битали. – Интересно, а кто коров кормит? Я ведь этим не занимаюсь. Наверное, мадам Лартиг. Им сено нужно. Его должны привозить. А кто, кроме нее, может сено получать и распределять?
Горамник никак не реагировала, и он замолчал. Наполнил одну грелку, подставил вторую. Потом третью. Теплая, пахнущая паром жидкость быстро поднималась к краям.
– Анита, хватит, наверное. Анита, хватит. Анита! – повысил он голос, но отличница не реагировала. Битали пихнул ее локтем: – Проклятие, Анита, перельешь!
Но девушка продолжала выть. Кро вдруг померещилось, что с веревки вот-вот польется кровь, и он откинулся назад всем телом, ощутимо толкнув ведьму. Однако и это не помогло. Молоко подошло к краю – Битали быстро придвинул вторую из грелок, где еще оставалось немного места, вскочил, быстро натянул штаны, повернулся, срывая полотнище, накинул его на обнаженную помощницу, крепко обнял, оторвал от пола и затряс:
– Анита, очнись! Анита! Анита, ты меня слышишь?!
От тряски вой стал переливчатым, прерывистым. Девушка открыла глаза – но они были без зрачков. Тут Кро перепугался уже по-настоящему, отпустил полотенце, схватил ее обеими руками за голову, закричал в самое лицо:
– Да очнись же ты, ведьма несчастная!
– Осторожнее, уши оторвешь! – жалобно попросила отличница. – Дуболом.
– Хвала вечности, жива… – Битали перехватил еще не успевшее опасть полотенце, запахнул вокруг нее, крепко, крепко обнял, прижал к себе: – Анита, милая… Знал бы, лучше бы вместе с Лараком доить ходил.
– Чего знал, чудак? – Горамник положила голову ему на плечо. – Это было так захватывающе. Ощущение – словно летишь, летишь, летишь… Сквозь радугу. Знала бы сразу, ни за… А почему я завернута?
– Тебя было не разбудить. Вот я и обернул, чтобы… Ну, я же обещал?
– А-а… То есть нет… Значит, одежда обряда не прервала?
– Больше не течет. Значит, оборвала.
– Интересно… – Анита вся встряхнулась, поежилась: – Отвернись, я оденусь. Оказывается, ведьмой быть здорово! По справочнику и не поймешь. Понятно, отчего самой никак не остановиться… Поначалу глупо все казалось: веревку ласкать, да еще с мантрами нижних пределов. А потом как-то потянуло, потянуло, словно в омут засасывать начало. Легкость невероятная! Падаешь, как в пропасть, а она все не кончается. И ярко все, и на душе свободно, и такое чувство… Ну… Ну, словно ты всесильна! Словно пределов власти нет совершенно! Вечно бы так летала, если бы не ты. Можешь оборачиваться, я уже. Времени много прошло?