– «Профессор Бронте всегда знает больше, чем говорит…» – вдруг вспомнил еще одну странную фразу Кро. – Наш цепной друг со своими загадками больше путает, чем объясняет.
– Заклинания нельзя нарушить, но можно обойти, Битали, – сказала Анита. – Мы ведь все находимся в точно таком же положении. Мы не способны тебя выдать. Но можем сделать так, чтобы кто-то догадался о твоей тайне или ты выдал ее сам. Нет прямого нарушения клятвы, нет и клятвопреступления.
– Только мы этого делать не станем, – добавила Генриетта.
– Да, не станем, – кивнула отличница. – Но если историк тоже под клятвой, он говорит лишь то, что получается.
– Не знаю, что там с профессором, но тебе следует быть осторожнее, – добавил Надодух. – Гроссер не стал бы предупреждать зря.
– Я и без его предупреждения голову в петлю не сую, – буркнул Кро. – Если не знать, чего бояться, от такого совета ни тепло, ни холодно. Вот предупредил он меня – и что? Делать-то что?
– Корсовинг проводить, – ответила Анита. – Тебе нужна сила.
Как всегда, день корсовинга выдался коротким. Когда Битали заканчивал сеанс, времени оставалось только наскоро перекусить, добежать до замка, чтобы не оказаться среди метаморфов после заката, – и расходиться спать. Вернувшись к себе в комнату, Сенусерт сладко потянулся, передернул плечами и, раскинув мохнатые руки, прежде чем с размаху упасть на постель, спросил:
– В душ пойдешь?
Надодух мылся не чаще раза в месяц. И утверждал, что его густая шерсть от мыла только портится.
– Что, даже рубашку не снимешь? – поинтересовался в ответ Битали.
– Не мешай насладиться. Потом разденусь… – И потомок древнего рода Сенусертов начал процесс падения на кровать.
Кро стал раздеваться. Отошел к шкафу за полотенцем и чистым бельем, открыл дверцу – и наружу выпали почернелые от времени игрушечные сапожки с завязками спереди на голенище. Молодой человек сглотнул, узнавая обувку.
– Батану?
– Господин… – Эльф заскребся, пытаясь вылезти наружу. Битали видел то локоть, то ухо, то подол пончо, пока не сообразил расфокусировать зрение. Маленький домовой дух выбирался на четвереньках, скрючившись, как скрепка для бумаг, и то и дело хватая себя за живот. – Господин… Больно… Заболели мы…
Кро подхватил его на руки, перенес на свою постель:
– Что случилось?
– Что случилось? – эхом отозвался недоморф, наблюдая за странными жестами соседа.
– Домовые, – распрямился Кро. – Батану, кажется, отравился.
И он громко и твердо призвал к себе главного духа:
– Фич, я желаю тебя видеть! Фич, я желаю видеть тебя немедля!
Прошло больше минуты – но домовой так и не появился. Это могло означать только одно…