— Итак, вы утверждаете, что в двадцатых числах июня будущего года, ориентировочно, двадцать первого или двадцать второго, Адольф Гитлер нападет на Советский Союз? И эта война продлится четыре года, завершившись полным поражением Германии и ее союзников?
— Именно так, господин следователь. Насколько я помню, план «Барбаросса», предусматривающий вторжение и ведение войны против СССР, разрабатывался с конца июля этого года, и был окончательно утвержден Гитлером в декабре. Войну планировалось завершить в три-четыре месяца, до наступления осенней распутицы и холодов.
— Прошу вас обращаться ко мне «гражданин следователь». Давайте продолжим. То есть, вы хотите сказать, что сейчас Гитлер еще не собирается на нас нападать? И примет решение в ближайшие дни?
— Простите, гражданин следователь. Нет, этого я не говорю, поскольку не знаю. Скорее всего, нет.
— Хорошо, давайте пока оставим этот вопрос. Расскажите вкратце об окончании войны.
— Акт о капитуляции германских вооруженных сил был… то есть, простите, будет подписан в Берлине генерал-фельдмаршалом Кейтелем в присутствии представителей Люфтваффе и Кригсмаринен в ночь с восьмого на девятое мая 1945 года.
— В ночь?
— Да, я имею в виду разницу между центральноевропейским и московским временем. У вас уже было 9 мая.
— Понятно. У вас имеются какие-то доказательства сказанного?
— О чем вы? Какие могут быть доказательства? С вашей позиции, все это произойдет только через пять лет, с моей — все это уже произошло шесть с лишним десятилетий назад… О каких доказательствах может идти речь? С другой стороны, вы ведь наверняка видели все эти технические, гм, образцы? Неужели, этого недостаточно?
— Я не уполномочен обсуждать с вами никаких технических вопросов. Продолжаем…
Следующие несколько абзацев Сталин пропустил:
— Вы упоминали о семье, вернее, о вашем отце, которого, якобы, спасли советские хирурги. Расскажите подробнее, что именно вы имели в виду?
— Мой отец был призван в вермахт летом тридцать девятого, накануне польской кампании. Прошел всю войну. Имел несколько ранений и наград. В апреле сорок пятого года участвовал в обороне Берлина, если я не ошибаюсь, где-то на юго-восточном направлении. Будучи тяжело ранен, отдал своим подчиненным приказ прекратить сопротивление и сдаться. Видимо, в благодарность за это русские… ну, то есть, ваши отправили его в полевой госпиталь, где ему отняли левую руку. После капитуляции его, как инвалида, отпустили домой. Всё. Думаю, вы сумеете без труда разыскать его по своим каналам — это и будет своего рода доказательством правоты моих слов.